О развитии кирилловских знаков и их графики

О раз­ви­тии ки­рил­лов­ских зна­ков и их гра­фи­ки

Основ­ные по­ло­же­ния. Ки­рил­ли­ца — фо­не­ти­че­ская си­сте­ма пись­мен­но­сти, введён­ная в оби­ход в от­но­си­тель­но ко­рот­кий пе­ри­од вре­ме­ни (IX–X ве­ка) на тер­ри­то­рии Пер­во­го Бол­гар­ско­го цар­ства. В осно­ве гра­фи­че­ско­го об­ра­за и кон­струк­ций мно­гих её зна­ков ле­жит вос­точ­но­гре­че­ское ун­ци­аль­ное пись­мо, то­гда как фо­не­ма­ти­че­ская струк­ту­ра уна­сле­до­ва­на из су­ще­ство­вав­шей ра­нее гла­го­ли­цы. Ки­рил­лов­ская пись­мен­ность и [по­зд­нее] её шриф­то­вые фор­мы раз­ви­ва­лись по­сту­па­тель­но вплоть до на­ча­ла XVIII ве­ка, до мо­мен­та ал­фа­вит­ной и шриф­то­вой ре­фор­мы пер­во­го рус­ско­го им­пе­ра­то­ра Пет­ра Ве­ли­ко­го. По­зд­нее этот но­вый шрифт, по фор­ме под­ра­жав­ший ла­тин­ским ан­ти­квен­ным шриф­там, был на­зван гра­ждан­ским. Од­на­ко ти­по­граф­ские ки­рил­ли­че­ские зна­ки об­ре­ли при­выч­ную нам фор­му лишь в XIX ве­ке, спу­стя 400 лет по­сле фор­ми­ро­ва­ния вы­со­ких стан­дар­тов пер­вых ла­тин­ских ан­тикв. Эта че­тырёх­ве­ко­вая ди­стан­ция не­ред­ко при­во­дит­ся в ка­че­стве ар­гу­мен­та «мо­ло­до­сти» со­вре­мен­ной ки­рил­ли­цы и её по­тен­ци­а­ла раз­ви­тия.

Эта­пы эво­лю­ции. Ис­то­рии из­вест­ны при­ме­ры изоб­ре­те­ний пись­мен­но­сти для це­лых эт­но­сов, од­на­ко ред­кая пись­мен­ность под­вер­га­лась та­ко­му ко­ли­че­ству це­ле­на­прав­лен­ных пре­об­ра­зо­ва­ний и ре­форм, как ки­рил­ли­ца. Для по­ни­ма­ния эво­лю­ции и те­ку­ще­го со­сто­я­ния ки­рил­ли­че­ских шриф­то­вых форм нам важ­но вы­де­лить сле­ду­ю­щие эта­пы: ➊ 863 год, изоб­ре­те­ние пер­во­го сла­вян­ско­го ал­фа­ви­та — гла­го­ли­цы — ви­зан­тий­ски­ми мис­си­о­не­ра­ми Ки­рил­лом и Ме­фо­ди­ем и вве­де­ние её в цер­ков­ный оби­ход на тер­ри­то­рии Ве­ли­кой Мо­ра­вии; ➋ 893 год, от­каз от гла­го­ли­цы и офи­ци­аль­ное вве­де­ние в обо­рот на тер­ри­то­рии Пер­во­го Бол­гар­ско­го цар­ства но­вой аз­бу­ки — ки­рил­ли­цы, со­здан­ной уче­ни­ка­ми и последователями Ме­фо­дия на осно­ве гра­фи­ки вос­точ­но­гре­че­ско­го ун­ци­аль­но­го пись­ма с со­хра­не­ни­ем зву­ко­во­го строя гла­го­ли­цы; ➌ 1708–1710 го­ды, вве­де­ние гра­ждан­ско­го шриф­та («ла­ти­ни­за­ция» ки­рил­ли­цы) на осно­ве но­вых пе­ре­ра­бо­тан­ных форм ки­рил­ли­цы, на­сле­ду­ю­щих прин­ци­пы фор­мо­об­ра­зо­ва­ния ла­тин­ских ан­ти­квен­ных шриф­тов, как ре­зуль­тат про­ведён­ной в Рос­сии шриф­то­вой и кни­го­пе­чат­ной ре­фор­мы Пет­ра I.

По­дроб­нее об ис­то­рии и пред­по­сыл­ках

В 831 го­ду в хо­де зе­мель­ных кон­флик­тов ко­роль Ба­ва­рии Лю­до­вик II Не­мец­кий для укреп­ле­ния тер­ри­то­ри­аль­но­го вли­я­ния пе­ре­дал под­кон­троль­ные ему сла­вян­ские зем­ли Ве­ли­кой Мо­ра­вии под управ­ле­ние рим­ско-ка­то­ли­че­ской цер­кви, в ре­зуль­та­те че­го мо­ра­вс­кий на­род при­нял хри­сти­ан­ство, а язы­ком бо­го­слу­же­ния ста­ла ла­тынь. Од­на­ко пла­нам Лю­до­ви­ка II по­шёл на­пе­ре­кор по­став­лен­ный на пре­стол им же са­мим в 846 го­ду ам­би­ци­оз­ный Ве­ли­ко­мо­рав­ский князь Ро­сти­слав, ко­то­рый с це­лью об­ре­те­ния го­су­дар­ствен­ной не­за­ви­си­мо­сти за­клю­чил со­ю­зы с со­сед­ним Бол­гар­ским цар­ством и Ви­зан­ти­ей и вско­ре рас­торг от­но­ше­ния со сво­им по­кро­ви­те­лем и вы­дво­рил ба­вар­ское ду­хо­вен­ство.

Для упро­че­ния не­за­ви­­си­мо­сти сво­их зе­мель Ро­сти­слав обра­тил­ся к ви­зан­тий­ско­му им­пе­ра­то­ру Ми­ха­и­лу III с про­ше­ни­ем о по­мо­щи в ор­га­ни­за­ции бо­го­слу­же­ния на сла­вян­ском язы­ке; им­пе­ра­тор удо­вле­тво­рил про­ше­ние Ро­сти­сла­ва, от­пра­вив мис­си­о­не­ров Кон­стан­ти­на Фи­ло­со­фа (имя Ки­рилл он при­нял пе­ред смер­тью вме­сте с мо­на­ше­ским по­стри­гом в Ри­ме в 869 г.) и Ме­фо­дия. Оче­вид­но, Ви­зан­ти­ей это рас­смат­ри­ва­лось как воз­мож­ность укреп­ле­ния свя­зей, гео­по­ли­ти­че­ско­го и куль­тур­но­го вли­я­ния, осо­бен­но не­об­хо­ди­мых ей на фо­не кон­флик­та (863–867) кон­стан­ти­но­поль­ской па­три­ар­хии с пап­ством, пре­тен­до­вав­шим на Бал­ка­ны.

В 863 го­ду в Ве­ли­кую Мо­ра­вию из Кон­стан­ти­но­по­ля при­бы­ва­ют с мис­си­ей бра­тья Кон­стан­тин и Ме­фо­дий. Мис­сио­не­ры вы­рос­ли в го­ро­де Фес­са­ло­ни­ки и вла­де­ли не­ско­льки­ми язы­ка­ми, сре­ди ко­то­рых был и один из юж­но­сла­вян­ских го­во­ров. Кон­стан­тин был од­ним из силь­ней­ших ви­зан­тий­ских ин­тел­лек­ту­а­лов, фи­ло­со­фов, хра­ни­тель им­пе­ра­тор­ской биб­лио­те­ки, вла­дел гре­че­ским, ла­ты­нью и иври­том. Не ис­клю­ча­ет­ся, что он пе­ре­во­дил ли­тур­ги­че­ские тек­сты на сла­вян­ский и уже рас­по­ла­гал раз­ра­бот­ка­ми но­вой гла­го­ли­че­ской аз­бу­ки до при­бы­тия на тер­ри­то­рию Ве­ли­кой Мо­ра­вии. В те­че­ние трёх лет сво­е­го пре­бы­ва­ния мис­си­о­не­ры пе­ре­во­ди­ли гре­че­ские ли­тур­ги­че­ские тек­сты на древ­не­сла­вян­ский язык, ис­поль­зуя гла­го­ли­цу, и обу­ча­ли мо­рав­ских сла­вян бо­го­слу­же­нию.

Рим­ская ка­то­ли­че­ская цер­ковь при­зна­ва­ла лишь три­ я­зы­ка — иврит, гре­че­ский, ла­тынь — для пе­ре­да­чи свя­щен­ных тек­стов и бо­го­слу­же­ния и об­ви­ня­ла бра­тьев в свя­то­тат­стве за пе­ре­вод Свя­щен­но­го Пи­са­ния и про­ве­де­ние ли­тур­гий на ста­ро­сла­вян­ском язы­ке. Для при­зна­ния за сла­вян­ским язы­ком пра­ва ис­поль­зо­ва­ния в бо­го­слу­жеб­ных це­лях тре­бо­ва­лось ве­то па­пы. Кро­ме то­го, Ки­рилл и Ме­фо­дий не име­ли офи­ци­аль­но­го цер­ков­но­го ста­ту­са и по­это­му не име­ли пра­ва ру­ко­по­ла­гать уче­ни­ков в свя­щен­ни­ки, без че­го ор­га­ни­за­ция офи­ци­аль­но при­знан­но­го бо­го­слу­же­ния на сла­вян­ском язы­ке бы­ла не­воз­мож­на. По­это­му они пы­та­лись по­лу­чить ста­тус епи­ско­пов (а в иде­а­ле до­бить­ся та­ко­го ста­ту­са сра­зу и для уче­ни­ков) и воз­мож­ность по­свя­щать уче­ни­ков в ду­хов­ный сан. С этой це­лью в 867 го­ду бра­тья при­бы­ли в Рим на ауди­ен­цию па­пы Ад­ри­а­на II. Их ви­зит и рас­смот­ре­ние во­про­са о при­зна­нии ста­ро­сла­вян­ско­го язы­ка за­вер­шил­ись три­ум­фом. Боль­шую роль сы­гра­ли и при­везён­ные ими в дар мо­щи свя­то­го Кли­мен­та I (чет­вёр­то­го па­пы рим­ско­го, по пре­да­нию уче­ни­ка апо­сто­ла Пет­ра), най­ден­ные ви­зан­тий­ца­ми в Хер­со­не­се. Пред­ста­влен­ные ими тео­ло­ги­че­ские кни­ги, их рас­су­жде­ния и глу­бо­кая об­ра­зо­ван­ность убе­ди­ли пон­ти­фи­ка, и бла­го­сло­ве­ние бы­ло по­лу­че­но, а Ме­фо­дий был воз­ведён сна­ча­ла в сан пан­нон­ско­го, а за­тем (в 873 г.) и в сан мо­рав­ско­го епи­ско­па.

Тем не ме­нее это не спа­сло Ве­ли­кую Мо­ра­вию от до­ми­ни­ро­ва­ния Фран­кон­ской им­пе­рии, а мис­си­о­не­ров от го­не­ний: в 870 го­ду в ре­зуль­та­те за­го­во­ра по­ги­ба­ет Ро­сти­слав, и на тер­ри­то­рии Ве­ли­кой Мо­ра­вии вос­ста­нав­ли­ва­ет­ся цер­ков­ная по­ли­ти­ка Рим­ско-ка­то­ли­че­ской цер­кви. По­сле пе­ри­о­да сму­ты и смер­ти Ме­фо­дия в 885 го­ду его уче­ни­ки бы­ли из­гна­ны из мо­рав­ских зе­мель. Мно­гие из них, за­брав с со­бой гла­го­ли­че­скую аз­бу­ку и пе­ре­ведён­ные кни­ги, на­шли убе­жи­ще на со­сед­них юж­ных тер­ри­то­ри­ях, в том чис­ле в Бла­тен­ском кня­же­стве, Сер­бии, Хо­рва­тии и Пер­вом Бол­гар­ском цар­стве. Ги­бель Ве­ли­кой Мо­ра­вии слу­чи­лась не­мно­гим поз­же — в 907 го­ду, по­сле вен­гер­ско­го на­ше­ствия и смер­ти по­след­не­го её кня­зя.

Ро­жде­ние ки­рил­ли­цы 

Су­ще­ству­ет ряд ги­по­тез, ко­гда и ка­ким об­ра­зом по­яви­лась пер­вая ки­рил­лов­ская аз­бу­ка, но ни од­но из них на се­го­дняш­ний день не под­креп­ле­но не­опро­вер­жи­мы­ми до­ка­за­тель­ства­ми. Со­вре­мен­ные лин­гви­сты и па­лео­сла­ви­сты прак­ти­че­ски еди­но­глас­но при­зна­ют, что ки­рил­лов­ская аз­бу­ка бы­ла со­зда­на уче­ни­ка­ми и по­сле­до­ва­те­ля­ми Ме­фо­дия во вто­рой по­ло­ви­не 880-х го­дов и впер­вые бы­ла вве­де­на в обо­рот на го­су­дар­ствен­ном уров­не в Пер­вом Бол­гар­ском цар­стве по­сле кре­ще­ния бол­гар­ских тер­ри­то­рий.

Од­на­ко от­но­си­тель­но де­та­лей мне­ния раз­де­ли­лись. Со­глас­но мне­нию мно­гих ис­сле­до­ва­те­лей, вос­хо­дя­ще­му к точ­ке зре­ния сла­ви­ста П. Ша­фа­ри­ка, ав­то­ром ки­рил­ли­цы яв­ля­ет­ся Кли­мент Охрид­ский (но это мне­ние по­чти ни­кем из со­вре­мен­ных учё­ных не под­дер­жи­ва­ет­ся). Со­глас­но дру­гой ги­по­те­зе, сфор­му­ли­ро­ван­ной фи­ло­ло­гом-сла­ви­стом Г. А. Ильин­ским, ав­то­ром ки­рил­ли­цы был Кон­стан­тин Пре­слав­ский. При этом не под­вер­га­ет­ся со­мне­нию, что оба бы­ли уче­ни­ка­ми Ме­фо­дия. Как бы ни раз­ви­ва­лась на­уч­ная мысль в по­ис­ках од­но­знач­ных от­ве­тов, факт от­прав­ной точ­ки — Пер­во­го Бол­гар­ско­го цар­ства — ва­жен для оформ­ле­ния ис­то­ри­че­ской пер­спек­ти­вы пу­ти ки­рил­ли­цы.

Во вре­ме­на прав­ле­ния Бо­ри­са I (852–889) и его сы­на Си­мео­на I (893–927) Пер­вое Бол­гар­ское цар­ство на­хо­ди­лось в зе­ни­те сво­е­го ве­ли­чия. Во­про­сы един­ства эт­но­са, ве­ро­ис­по­ве­да­ния и вы­стра­и­ва­ния от­но­ше­ний с со­сед­ни­ми го­су­дар­ства­ми пред­став­ля­лись мо­нар­хам стра­те­ги­че­ски важ­ны­ми. Кро­ме то­го, ав­то­ри­тет Ви­зан­тии и пред­ше­ству­ю­щее про­ник­но­ве­ние пра­во­слав­ной куль­ту­ры по­слу­жи­ли не­об­хо­ди­мы­ми пред­по­сы­лка­ми для по­яв­ле­ния здесь уче­ни­ков Ки­рил­ла и Ме­фо­дия, из­гнан­ных из со­сед­ней Ве­ли­кой Мо­ра­вии. К то­му вре­ме­ни Бо­рис I до­бил­ся от Ви­зан­тии ав­то­ке­фа­лии для сво­ей цер­кви, и мис­си­о­не­ры бы­ли встре­че­ны с почётом, их при­гла­си­ли в учре­ждён­ные в 886 го­ду книж­ные шко­лы в го­ро­дах Пре­слав и Охрид. Эти го­ро­да ста­ли основ­ны­ми куль­тур­ны­ми и про­све­ти­тель­ски­ми цен­тра­ми Пер­во­го Бол­гар­ско­го цар­ства. Кро­ме ра­бот по пе­ре­во­ду Биб­лии, ли­тур­ги­че­ских книг и апо­кри­фов, здесь ве­лась об­шир­ная на­уч­ная и об­ра­зо­ва­тель­ная де­я­тель­ность.

В ре­зуль­та­те ста­ро­сла­вян­ский язык вы­тес­нил в бо­го­слу­же­нии гре­че­ский и при ца­ре Се­мео­не в 893 го­ду был объ­яв­лен на цер­ков­ном со­бо­ре язы­ком цер­кви и все­го Бол­гар­ско­го го­су­дар­ства, сто­ли­ца бы­ла пе­ре­не­се­на в Ве­ли­кий Пре­слав, а Кли­мент Охрид­ский был из­бран пер­вым епи­ско­пом Бол­га­рии. По­зд­нее ста­ро­сла­вян­ский язык ока­зал боль­шое вли­я­ние на раз­ви­тие мно­гих ли­те­ра­тур­ных сла­вян­ских язы­ков, и ки­рил­лов­ская аз­бу­ка ста­ла осно­вой для мно­же­ства ал­фа­ви­тов.

На тер­ри­то­рию Ру­си, а имен­но Ки­ев­ских зе­мель, хри­сти­ан­ство и тек­сты, на­пи­сан­ные ки­рил­ли­цей, про­ни­ка­ли и до офи­ци­аль­но­го кре­ще­ния древ­не­рус­ско­го го­су­дар­ства. На про­тя­же­нии все­го IX ве­ка Ви­зан­тий­ская им­пе­рия стре­ми­лась об­ре­сти со­юз­ни­ков в ли­це со­сед­них враж­деб­ных го­су­дарств, пы­та­ясь за­кре­пить их в сфе­ре сво­е­го вли­я­ния и сни­зить опас­ность кон­флик­тов. Ре­зуль­та­том ви­зан­тий­ской мис­си­о­нер­ской по­ли­ти­ки в от­но­ше­нии со­се­дей ста­ло кре­ще­ние Ве­ли­кой Мо­ра­вии в 831 го­ду и Пер­во­го Бол­гар­ско­го цар­ства в 865 го­ду. Так­же по­сле вар­вар­ско­го на­па­де­ния ру­сов в 860 го­ду на Кон­стан­ти­но­поль ви­зан­тий­ские мис­си­о­не­ры пред­при­ни­ма­ли не­од­но­крат­ные по­пыт­ки уста­но­вить от­но­ше­ния с во­ин­ству­ю­щим го­су­дар­ством. И в 867 го­ду по­сле­до­ва­ло кре­ще­ние ки­ев­ско­го кня­зя Ас­коль­да, что со­зда­ло пред­по­сыл­ки для кре­ще­ния Ки­ев­ской Ру­си при кня­зе Вла­ди­ми­ре в 988 го­ду.

 

 

 

 

Со­по­ста­ви­тель­ный ана­лиз ки­рил­лов­ской ➁ и гла­го­ли­че­ской аз­бук ➀ по­ка­зы­ва­ет сов­па­де­ние по ко­ли­че­ству, по­сле­до­ва­тель­но­сти, а так­же по фо­не­ти­че­ским зна­че­ни­ям боль­шин­ства их зна­ков. При этом со­по­став­ле­ние с гре­че­ским ал­фа­ви­том на­гляд­но де­мон­стри­ру­ет пря­мое за­им­ство­ва­ние ки­рил­ли­цей су­ще­ствен­ной ча­сти кон­струк­ций гре­че­ских гра­фем и гра­фи­ки вос­точ­но­гре­че­ско­го ун­ци­а­ла ➂. Чис­ла обо­зна­ча­лись так­же на гре­че­ский ма­нер бук­ва­ми с осо­бы­ми над­строч­ны­ми зна­ка­ми — тит­ла­ми.

Та­ким об­ра­зом, на про­тя­же­нии XI–XIV ве­ков древ­ней­шие рус­ские ру­ко­пи­си пи­са­лись уста­вом. В ла­тин­ской па­лео­гра­фии он со­от­вет­ству­ет ун­ци­аль­но­му пись­му. По­сколь­ку ки­рил­лов­ский устав про­ис­хо­дил от тор­же­ствен­но­го гре­че­ско­го ун­ци­а­ла и ис­поль­зо­вал­ся тра­ди­ци­он­но в бо­го­слу­жеб­ных кни­гах, фор­мы его букв бы­ли надёж­но за­щи­ще­ны и да­же за­кон­сер­ви­ро­ва­ны мно­го­ве­ко­вой тра­ди­ци­ей. В уста­ве был один тип на­чер­та­ния букв без раз­де­ле­ния на про­пис­ные, строч­ные или кур­сив­ные. По ме­ре раз­ви­тия пись­мен­ной тра­ди­ции и по­яв­ле­ния боль­ших объ­ёмов тек­стов и бо­лее при­клад­ных за­дач за тор­же­ствен­ным ки­рил­ли­че­ским уста­вом по­сле­до­ва­ло по­яв­ле­ние дру­гих по­чер­ков, та­ких как по­лу­устав и ско­ро­пись, а так­же де­ко­ра­тив­ной фор­мы пись­ма — вя­зи. На­чи­ная со вто­рой по­ло­ви­ны XVI ве­ка ки­рил­ли­че­ские книж­ные по­чер­ки бы­ли взя­ты за осно­ву при раз­ра­бот­ке шриф­тов для пер­вых рус­ских пе­чат­ных книг, и раз­ви­тие этих ти­по­гра­фи­че­ских тра­ди­ций про­ис­хо­ди­ло вплоть до XVIII ве­ка, до на­ча­ла Пет­ров­ских ре­форм.

Гра­ждан­ский шрифт

Пет­ров­ская ре­фор­ма шриф­та (1708–1710) бы­ла со­зна­тель­ной де­струк­ци­ей древ­не­рус­ско­го об­ра­за пе­чат­ной кни­ги: что­бы «про­ру­бить ок­но в Ев­ро­пу», тре­бо­вал­ся иной ли­те­ра­тур­ный язык, иной об­раз кни­ги. К XVIII ве­ку в ев­ро­пей­ской тра­ди­ции бы­ли уже успеш­но вы­ра­бо­та­ны прин­ци­пы со­вре­мен­ной ти­по­гра­фи­ки, упо­ря­до­чен­ной и де­ло­вой, от­ве­ча­ю­щей за­да­чам но­во­го вре­ме­ни. Пе­чат­ный по­лу­устав, на­о­бо­рот, был не­спеш­ным и плот­ным, пах ла­да­ном, гео­мет­ри­че­ские фор­му­лы на­би­рать им бы­ло не­удоб­но, а об­раз пе­чат­ной рус­ской кни­ги был да­лёк от свет­ских ев­ро­пей­ских из­да­ний. Ал­фа­вит­ная и шриф­то­вая ре­фор­ма Пет­ра I ста­ла ча­стью мас­штаб­ных пре­об­ра­зо­ва­ний в рус­ской куль­ту­ре, ко­то­рую са­мо­дер­жец ре­ши­тель­но пе­ре­кра­и­вал на ма­нер за­пад­ных тра­ди­ций. Пётр ввёл ев­ро­пей­ский ко­стюм и па­ри­ки, обя­зал пра­вя­щее со­сло­вие брить бо­ро­ды, из­ме­нил ле­то­ис­чис­ле­ние. Он при­ви­вал но­вые тра­ди­ции, фор­мы ар­хи­тек­ту­ры и жи­во­пи­си, раз­ви­вал си­сте­му об­ра­зо­ва­ния, вво­дил свет­ские празд­ни­ки. Не ис­клю­че­но, что об­раз­цом для под­ра­жа­ния в де­лах кни­го­пе­ча­та­ния у не­го был фран­цуз­ский ко­роль Лю­до­вик XIV («ко­роль-солн­це»), ко­то­рый во вто­рой по­ло­ви­не сво­е­го прав­ле­ния то­же за­ни­мал­ся ре­фор­ми­ро­ва­ни­ем шриф­та для ко­ро­лев­ской ти­по­гра­фии.

 

 

 

 

К это­му вре­ме­ни уже сфор­ми­ро­ва­лось не­сколь­ко тра­ди­ци­он­ных ви­дов рус­ско­го пись­ма: устав, по­лу­устав, ско­ро­пись, вязь. Про­фес­си­о­наль­ны­ми по­чер­ка­ми пис­цов бы­ли устав и по­явив­ший­ся в XV ве­ке по­лу­устав, ко­то­рый пи­сал­ся бы­стрее и со вре­ме­нем вы­тес­нил устав­ное пись­мо в об­ласть оформ­ле­ния тор­же­ствен­ных тек­стов и ак­ци­дент­но­го при­ме­не­ния. В по­лу­устав­ных по­чер­ках при­ме­ня­лось мно­же­ство над­строч­ных зна­ков, ли­га­тур, а фор­мы букв име­ли ва­ри­а­ции. C се­ре­ди­ны XVI ве­ка, со времён мо­сков­ско­го пер­во­пе­чат­ни­ка Ива­на Фё­до­ро­ва, и до пет­ров­ской ре­фор­мы пе­чат­ный по­лу­устав по­чти не из­ме­нил­ся. Ти­по­граф­ским по­лу­уста­вом на­би­ра­лись как ре­ли­ги­оз­ные, так и свет­ские кни­ги.

Так­же од­ним из ран­них ки­рил­ли­че­ских ру­ко­пис­ных по­чер­ков, ко­то­рый, как и ла­тин­ские по­чер­ки, раз­ви­вал­ся есте­ствен­ным об­ра­зом, бы­ла ско­ро­пись. Со вто­рой по­ло­ви­ны XIV и в XV ве­ке она при­ме­ня­лась ча­ще все­го в прак­ти­че­ских це­лях, на­при­мер в хо­зяйствен­ной, ад­ми­ни­стра­тив­ной и ди­пло­ма­ти­че­ской пе­ре­пис­ке. От уста­ва и по­лу­уста­ва ско­ро­пись от­ли­ча­лась вы­со­кой ско­ро­стью пись­ма и мно­го­об­ра­зи­ем на­чер­та­ний од­них и тех же букв. Не­смот­ря на то что ана­ло­гов пе­чат­ной ско­ро­пи­си не су­ще­ство­ва­ло, в не­ко­то­рых фор­мах букв со­вре­мен­ных кур­си­вов и се­го­дня мож­но про­сле­дить вли­я­ние ско­ро­пи­сных форм.

По за­мыс­лу Пет­ра I пе­чат­ный по­лу­устав был со­хранён для на­бо­ра цер­ков­ных книг, что­бы от­де­лить эти из­да­ния от свет­ских и из­бе­жать раз­до­ров с цер­ко­вью по­сле шриф­то­вой ре­фор­мы. Для свет­ских книг, на­уч­ной ли­те­ра­ту­ры и дру­гих из­да­ний Пётр ввёл но­вый шрифт, при­бли­жен­ный к ла­ти­ни­це, ко­то­рый по­зд­нее по­лу­чил на­зва­ние гра­ждан­ско­го. Шрифт был раз­ра­бо­тан при лич­ном уча­стии са­мо­держ­ца и с при­вле­че­ни­ем как спе­ци­а­ли­стов мо­сков­ско­го Пе­чат­но­го дво­ра, так и ам­стер­дам­ских сло­во­лит­цев.

В ре­зуль­та­те ре­форм, на­ча­тых Пет­ром I и про­дол­жен­ных Им­пе­ра­тор­ской ака­де­ми­ей на­ук в 1708–1758 го­дах, рус­ский ал­фа­вит так­же пре­тер­пел ряд из­ме­не­ний. Со­став зна­ков был из­менён до 36 букв вме­сто 45. Бы­ли ис­клю­че­ны зна­ки, уна­сле­до­ван­ные из гре­че­ско­го ал­фа­ви­та: ω (оме­га), ѱ (пси) и ѯ (кси), а так­же ли­га­ту­ры Ѿ (от) и Ȣ (у), ѥ (есть йоти­ро­ван­ное), Ꙗ (аз йоти­ро­ван­ный), Ѫ (юс боль­шой), Ѭ (юс боль­шой йоти­ро­ван­ный), Ѩ (юс ма­лый йоти­ро­ван­ный) и бук­ва s (зе­ло). Бук­ва Ѧ (юс ма­лый) бы­ла за­ме­не­на бук­вой я, вве­де­ны бук­вы э (э обо­рот­ное), й (и крат­кая). При­ме­не­ние про­пис­ных зна­ков бы­ло упо­ря­до­че­но, вве­де­ны араб­ские циф­ры, со­вре­мен­ные зна­ки пре­пи­на­ния, и бы­ли упразд­не­ны над­строч­ные зна­ки и зна­ки со­кра­ще­ний.

Но­вый шрифт был ут­вер­ждён в 1710 го­ду. Про­пор­ции его букв, со­от­но­ше­ние про­пис­ных и строч­ных, ха­рак­тер ова­лов, фор­ма за­се­чек и дру­гих де­та­лей бы­ли яв­но на­ве­я­ны гол­ланд­ской ба­роч­ной ан­ти­квой, осо­бен­но в срав­не­нии с по­лу­уста­вом. Боль­шин­ство зна­ков, ха­рак­тер­ных для ки­рил­лов­ско­го ал­фа­ви­та, бы­ли так­же пе­ре­ра­бо­та­ны на ма­нер ла­тин­ской ан­ти­к­вы, по­доб­но то­му как мо­сков­ская Русь пе­ре­оде­лась в ев­ро­пейские оде­жды.

 

 

 

 

 

Пётр Ве­ли­кий был та­лантлив во мно­гих об­ла­стях, но толь­ко не в шриф­то­вом де­ле, ко­то­рым, как и мно­ги­ми дру­ги­ми за­да­ча­ми, он за­ни­мал­ся по соб­ствен­но­му по­чи­ну. В ре­зуль­та­те но­вый шрифт пред­став­лял со­бой эк­лек­тич­ный ги­брид ма­юс­куль­ной ла­тин­ской ан­ти­к­вы и сла­вян­ско­го по­лу­уста­ва XVII ве­ка, но, не­смот­ря на это, шрифт был вне­дрён в пе­чать по­чти сра­зу по­сле изоб­ре­те­ния. Пер­вые ри­сун­ки но­вых рус­ских букв из­го­то­вил во­ен­ный ин­же­нер и гра­вёр Ку­лен­бах по ин­струк­ци­ям Пет­ра I. По этим ри­сун­кам в Ам­стер­да­ме был за­ка­зан ком­плект пу­ан­со­нов и мат­риц, а в 1707 го­ду в Моск­ву при­бы­ли гол­ланд­ские ти­по­гра­фы вме­сте со шриф­том и пе­чат­ным стан­ком. Всё это от­ча­сти объ­яс­ня­ет, по­че­му со­вре­мен­ная ки­рил­ли­ца не по­хо­жа на ла­ти­ни­цу, хо­тя внеш­не и сти­ли­зо­ва­на под неё.

По­сле пет­ров­ской ре­фор­мы ла­ти­ни­зи­ро­ван­ная фор­ма ки­рил­ли­цы яв­ля­ет­ся для Рос­сии тра­ди­ци­он­ной уже бо­лее 300 лет, всё это вре­мя раз­ви­тие ки­рил­лов­ско­го шриф­та шло па­рал­лель­но ла­ти­ни­це, по­вто­ряя прак­ти­че­ски все эта­пы её раз­ви­тия и сме­ны сти­лей: ба­рок­ко, клас­си­цизм, ро­ман­тизм, мо­дерн, аван­гард, мо­дер­низм, пост­мо­дер­низм и т. д. Кро­ме то­го, ре­фор­ма до­ба­ви­ла в ар­се­нал ки­рил­лов­ской ти­по­гра­фи­ки на­бор­ный кур­сив (при­бли­зи­тель­но в се­ре­ди­не 30-х го­дов XVIII ве­ка).

Ре­фор­ма пра­во­пи­са­ния 1917–1918 го­дов

Сле­ду­ю­щим по­во­рот­ным мо­мен­том в раз­ви­тии ки­рил­лов­ско­го ал­фа­ви­та ста­ла ре­фор­ма пра­во­пи­са­ния, про­ве­дённая в 1917–1918 го­дах, по­сле Ок­тябрь­ской ре­во­лю­ции. Про­ект ре­фор­мы был под­го­тов­лен ещё в 1912 го­ду рос­сийски­ми учё­ны­ми под пред­се­да­тель­ством вы­да­ю­ще­го­ся фи­ло­ло­га, лин­гви­ста и ис­то­ри­ка Алек­сея Шах­ма­то­ва. Ре­фор­ма упро­сти­ла рус­ское пись­мо, ис­клю­чив из ал­фа­ви­та все бук­вы, ду­бли­ру­ю­щие друг дру­га. В част­но­сти, ѣ (ять), по­сколь­ку она сов­па­да­ла по зна­че­нию с бук­вой е, ѳ (фи­ту), і (и де­ся­те­рич­ное), ду­бли­ро­вав­ши­е ­бук­вы «и вось­ме­рич­ное» и «ф», а так­же ѵ (ижи­цу). Кро­ме то­го, бук­ва ъ (ер) сме­ни­ла своё имя на твёрдый знак, а его ис­поль­зо­ва­ние в кон­це слов бы­ло упразд­не­но.

Со­вет­ская власть стре­ми­тель­но мо­но­по­ли­зи­ро­ва­ла пра­во на пе­чать и со­хра­ня­ла над­зор над этой об­ла­стью про­мыш­лен­но­сти вплоть до рас­па­да СССР. До­ступ к ти­по­гра­фи­ям был огра­ни­чен, и да­же рас­цвет ти­по­гра­фи­ки и лет­те­рин­га в 1920-е го­ды бла­го­да­ря кон­струк­ти­ви­стам и аван­гард­ным ху­дож­ни­кам не по­влёк за со­бой раз­ви­тие ти­по­граф­ских шриф­тов. Поз­же, в 1932 го­ду, в ре­зуль­та­те при­ня­тия но­во­го Об­ще­со­юз­но­го стан­дар­та 1337 «Шриф­ты гар­то­вые» (ОСТ 1337), ре­гу­ли­ру­ю­ще­го шриф­то­вой ас­сор­ти­мент оте­че­ствен­ных сло­во­ли­тен, мно­же­ство ак­ци­дент­ных шриф­тов бы­ло кон­фи­ско­ва­но и сда­но для пе­ре­плав­ки.

До и по­сле пе­ре­стройки

Ди­зайн но­вых шриф­тов в Со­вет­ском Со­ю­зе раз­ви­вал­ся мед­лен­но. Кон­троль ор­га­нов пе­ча­ти при­вёл к уста­нов­ле­нию гос­мо­но­по­лии на про­из­вод­ство шриф­тов. На тер­ри­то­рии все­го со­вет­ско­го го­су­дар­ства был лишь один центр по про­из­вод­ству но­вых шриф­тов — От­де­л на­бор­ных шриф­тов НИИ По­ли­граф­маш, чьи гар­ни­ту­ры, вы­пу­щен­ные в 1960-е го­ды, опре­де­ли­ли об­раз ки­рил­ли­цы, со­хра­нив­шийся вплоть до циф­ро­вой эпо­хи, сов­пав­шей в Рос­сии с па­де­ни­ем же­лез­но­го за­на­ве­са. В на­ча­ле 90-х груп­пой про­фес­си­о­наль­ных ху­дож­ни­ков шриф­та был об­ра­зо­ван шриф­то­вой от­дел ком­па­нии «Па­ра­Граф», ко­то­рый под ру­ко­вод­ством Эми­ля Яку­по­ва поз­же стал са­мо­сто­я­тель­ной ком­па­ни­ей «Па­ра­Тайп». Её со­труд­ни­ка­ми бы­ли: Вла­ди­мир Ефи­мов, Та­гир Са­фа­ев, Исай Слуц­кер, Лю­бовь Куз­не­цо­ва, Алек­сандр Тар­бе­ев, а так­же Мак­сим Жу­ков в ка­че­стве вне­штат­но­го кон­суль­тан­та. Бла­го­да­ря их ра­бо­те в Рос­сии был сфор­ми­ро­ван пер­вый циф­ро­вой ры­нок шриф­тов.

Рас­ши­рен­ная ки­рил­ли­ца 

Се­го­дня ки­рил­ли­ца ис­поль­зу­ет­ся бо­лее чем сот­ней язы­ков, как жи­вых, так и мёрт­вых (в част­но­сти, в Вос­точ­ной Ев­ро­пе, на Кав­ка­зе, в Цен­траль­ной и Се­вер­ной Азии). Бо­лее 252 мил­ли­о­нов че­ло­век по все­му ми­ру ис­поль­зу­ют ки­рил­ли­цу в ка­че­стве род­ной пись­мен­но­сти: в Аб­ха­зии, Бе­ла­ру­си, Бо­снии и Гер­це­го­ви­не (на­ря­ду с ла­ти­ни­цей), Бол­га­рии, Ка­зах­ста­не (пла­ни­ру­ет­ся пе­ре­ход на ла­ти­ни­цу к 2025 го­ду), Кир­ги­зии, Се­вер­ной Ма­ке­до­нии, Мол­до­ве (на­ря­ду с ла­ти­ни­цей), Мон­го­лии, Рос­сий­ской Фе­де­ра­ции, Сер­бии (на­ря­ду с ла­ти­ни­цей), Прид­не­стро­вье, Та­джи­ки­ста­не, Чер­но­го­рии (на­ря­ду с ла­ти­ни­цей), Укра­и­не и Юж­ной Осе­тии.

В то вре­мя как в ал­фа­ви­тах на осно­ве ла­тин­ской пись­мен­но­сти для пе­ре­да­чи осо­бых зву­ков ре­чи ис­поль­зу­ют­ся диа­кри­ти­че­ские зна­ки, в ал­фа­ви­тах на осно­ве ки­рил­ли­цы мож­но ча­сто встре­тить из­ме­не­ние кон­струк­ции са­мих зна­ков. К при­ме­ру, бук­ва Ӄ (К с крю­ком) об­ра­зо­ва­на пу­тём объ­еди­не­ния диа­кри­ти­че­ско­го зна­ка «крюк» с нис­хо­дя­щей диа­го­на­лью. Эта бук­ва ис­поль­зу­ет­ся в ал­фа­ви­тах язы­ков ма­лых на­ро­дов Се­ве­ра, в част­но­сти в итель­мен­ском, на ко­то­ром се­го­дня го­во­рят не бо­лее 100 че­ло­век. Ед­ва ли боль­ше дю­жи­ны со­вре­мен­ных шриф­тов — при об­щем ко­ли­че­стве, близ­ком к 100 000, — име­ют в зна­ко­вом со­ста­ве эту бук­ву.

Срав­не­ние с ла­ти­ни­цей

На­чи­ная с XVIII ве­ка, по­сле пет­ров­ской ре­фор­мы, ки­рил­ли­че­ские шриф­ты раз­ви­ва­ют­ся в си­сте­ме ди­зайна, схо­жей с ла­тин­ской. Это ка­са­ет­ся кон­струк­тив­ных свя­зей меж­ду кур­сив­ны­ми и пря­мы­ми фор­ма­ми зна­ков, а так­же меж­ду про­пис­ны­ми и строч­ны­ми бук­ва­ми (с не­ко­то­ры­ми ис­клю­че­ни­я­ми, свя­зан­ны­ми с осо­бен­но­стя­ми ди­зайна опре­де­лённых шриф­тов). Со­вре­мен­ные шриф­ты, под­дер­жи­ва­ю­щие стан­дарт­ную ки­рил­ли­че­скую ко­ди­ров­ку (Windows СР 1251, Mac OS Cyrillic), вклю­ча­ют в се­бя об­щие с ла­ти­ни­цей фор­мы зна­ков — 16 про­пис­ных букв и 12 строч­ных (16 про­пис­ных и 15 строч­ных в кур­си­ве), при этом они, как пра­ви­ло, обо­зна­ча­ют раз­лич­ные зву­ки.

Кон­струк­ции зна­ков в ла­ти­ни­це, ки­рил­ли­це, а так­же в про­пис­ных зна­ках гре­че­ских шриф­тов об­ла­да­ют схо­жи­ми ба­зо­вы­ми па­ра­мет­ра­ми (на­при­мер, вы­со­той, ши­ри­ной, кон­трас­том, на­кло­ном оси ова­лов) и да­же оди­на­ко­вы­ми эле­мен­та­ми ди­зайна (за­сеч­ки, основ­ные штри­хи, пе­ре­кла­ди­ны, на­плы­вы, окон­ча­ния штри­хов и т. д.). Имен­но по­это­му раз­ра­бот­ка не­ла­тин­ско­го зна­ко­во­го со­ста­ва или рас­ши­ре­ние уже су­ще­ству­ю­ще­го ком­плек­та букв, как пра­ви­ло, яв­ля­ет­ся не­три­ви­аль­ной ди­зайн-за­да­чей.

Клас­си­фи­ка­ция со­вре­мен­ных ки­рил­ли­че­ских шриф­тов со­от­вет­ству­ет раз­ви­тию сти­лей в ев­ро­пейской ти­по­гра­фи­ке: клас­си­цизм, ро­ман­тизм, мо­дерн и т. д., но шриф­то­вая гра­фи­ка бо­лее ран­не­го пе­ри­о­да (вплоть до пет­ров­ской ре­фор­мы на­ча­ла XVIII ве­ка) со­от­вет­ству­ет пе­чат­но­му ки­рил­лов­ско­му по­лу­уста­ву, по­это­му сти­ли­за­ция под ве­не­ци­ан­ские и ста­ро­стиль­ные ан­ти­к­вы в ки­рил­ли­че­ском шриф­то­вом ди­зайне но­сит ис­клю­чи­тель­но фан­та­зийный ха­рак­тер. Тем не ме­нее это не ме­ша­ет пе­ре­но­сить сти­ли­сти­че­ские осо­бен­но­сти гу­ма­ни­сти­че­ских шриф­тов Ре­нес­сан­са, га­раль­дов, ан­тикв эпо­хи Про­све­ще­ния, гол­ланд­ских ан­тикв или рим­ских мо­ну­мен­таль­ных над­пи­сей (да­же го­ти­че­ских шриф­тов) на сло­жив­ши­е­ся кон­струк­ции ки­рил­лов­ских зна­ков.

Од­на­ко, не­смот­ря на то что ки­рил­лов­ские зна­ки име­ют мно­го об­щих форм с ла­тин­ски­ми, они об­ла­да­ют ря­дом уни­каль­ных осо­бен­но­стей. Тек­сту­ра на­бо­ра ки­рил­ли­че­ским шриф­том не­из­мен­но от­ли­ча­ет­ся от тек­сту­ры на­бо­ра ла­тин­ским шриф­том од­ной и той же шриф­то­вой гар­ни­ту­ры. Вли­я­ют на это не толь­ко гра­фи­ка не­ла­тин­ских зна­ков с яр­ко вы­ра­жен­ны­ми ха­рак­те­ри­сти­ка­ми, на­при­мер н, п, ш, б, ж, ч, я, но и мор­фо­ло­ги­че­ские осо­бен­но­сти каж­до­го язы­ка. Так же, как и меж­ду язы­ка­ми на осно­ве ла­тин­ской пись­мен­но­сти, тек­сту­ра, цвет и ритм на­бо­ра су­ще­ствен­но раз­ли­ча­ют­ся.

 

 

В слу­чае дву­языч­но­го на­бо­ра тек­ста ла­тин­ским и ки­рил­ли­че­ским шриф­та­ми сто­ит при­ни­мать во вни­ма­ние три основ­ных фак­то­ра: ➊ Ки­рил­лов­ские зна­ки зна­чи­тель­но ши­ре, чем ла­тин­ские. К при­ме­ру, на­бор ки­рил­ли­че­ским шриф­том при оди­на­ко­вом ко­ли­че­стве зна­ков с про­бе­ла­ми за­ни­ма­ет на 15–20 % боль­ше ме­ста на рус­ском язы­ке и на 10–15 % на укра­ин­ском по срав­не­нию с на­бо­ром на ан­глийском. ➋ У ки­рил­лов­ских зна­ков ма­ло вы­нос­ных эле­мен­тов, по­это­му меж­строч­ное рас­сто­я­ние в на­бо­ре рус­ско­го тек­ста ви­зу­аль­но сво­бод­нее по срав­не­нию с на­бо­ром ан­глийско­го. ➌ В ки­рил­лов­ских зна­ках на­мно­го мень­ше круг­лых эле­мен­тов, чем в ла­тин­ских, что су­ще­ствен­но вли­я­ет на ритм и цвет на­бо­ра тек­сто­вой по­ло­сы. ➍ Боль­шин­ство строч­ных букв ки­рил­лов­ско­го ал­фа­ви­та по сво­ей кон­струк­ции по­доб­ны про­пис­ным, по­это­му про­из­вод­ная от них ка­пи­тель, рав­ная ла­тин­ской, ча­сто те­ря­ет­ся в тек­сто­вом на­бо­ре. Что­бы ка­пи­тель в ки­рил­ли­че­ских шриф­тах вы­пол­ня­ла свою ак­цен­ти­ру­ю­щую функ­цию, сто­ит про­ек­ти­ро­вать рост её зна­ков чуть вы­ше, чем в ла­тин­ской ка­пи­те­ли.

Ки­рил­ли­че­ское зав­тра

В про­фес­си­о­наль­ном шриф­то­вом со­об­ще­стве при об­су­жде­нии пер­спек­тив и бу­ду­ще­го ки­рил­ли­че­ских шриф­тов мож­но ча­сто услы­шать во­оду­шев­ля­ю­щий ар­гу­мент: «Ки­рил­ли­ца мо­ло­да, у неё ещё всё впе­ре­ди». За­да­ва­ясь во­про­сом, что же впе­ре­ди у ки­рил­ли­цы и че­го имен­но мы ожи­да­ем от её раз­ви­тия, не лиш­ним бу­дет вспо­мнить, что на дво­ре 2020 год и вре­мя раз­ви­тия, экс­пе­ри­мен­тов и пе­ре­осмыс­ле­ния по всем фу­ту­ро­ло­ги­че­ским кри­те­ри­ям уже дав­но на­ста­ло. Од­на­ко да­же в этом са­мом бу­ду­щем мы не име­ем до­ста­точ­но­го ко­ли­че­ства шриф­тов для под­держ­ки все­го спек­тра язы­ков, ис­поль­зу­ю­щих ал­фа­ви­ты на ки­рил­лов­ской осно­ве с до­пол­ни­тель­ны­ми зна­ка­ми, со­от­вет­ству­ю­щи­ми их фо­не­ти­че­ским осо­бен­но­стям. Пе­ред ис­сле­до­ва­те­ля­ми по-преж­не­му сто­ит за­да­ча уста­но­вить при­чин­но-след­ствен­ные свя­зи воз­ник­но­ве­ния ки­рил­лов­ских букв. Так­же до сих пор не су­ще­ству­ет ни од­но­го ав­то­ри­тет­но­го спра­воч­но­го по­со­бия, со­дер­жа­ще­го пол­ный ак­ту­аль­ный зна­ко­вый со­став рас­ши­рен­ной ки­рил­ли­цы.