Typeradio: интервью с Лизой Энебейс и Дональдом Бикменом

yper­a­dio — это бе­се­ды о шриф­те. Шрифт — это речь на бу­ма­ге. Не­обыч­ная фор­му­ла точ­но опи­сы­ва­ет де­я­тель­ность Typeradio, ин­тер­нет-ра­дио­стан­ции о шриф­те и ди­зай­не. С 2004 го­да их ар­хив по­пол­ня­ет­ся и сей­час на­счи­ты­ва­ет око­ло 300 ин­тер­вью с про­фес­си­о­на­ль­ны­ми ди­зай­не­ра­ми. На этот раз Typeradio (то есть Ли­за Эне­бейс и До­нальд Бик­мен) от­ве­ча­ет на во­про­сы Ильи Ру­дер­ма­на во вре­мя шриф­то­вой кон­фе­рен­ции «Се­ре­бро на­бо­ра», про­шед­шей в сен­тя­бре 2015-го в Моск­ве.

Илья Ру­дер­ман: У вас ко­гда-ни­будь бра­ли ин­тер­вью в све­те про­ек­та Typeradio? Уве­рен, что за все эти го­ды та­кое слу­ча­лось.

До­нальд Бик­мен: Мы да­ва­ли ин­тер­вью толь­ко по элек­трон­ной по­чте. Ни­ко­гда не са­ди­лись и не бол­та­ли вот так. И не сни­ма­ли ви­део.

Ли­за Эне­бейс: У нас бы­ло од­но ин­тер­вью в Бер­ли­не на фе­сти­ва­ле Designmai. Не­сколь­ко сту­ден­тов за­да­ва­ли нам на­ши же во­про­сы вро­де «Вы ре­ли­ги­оз­ны?», «Есть ли у вас ри­ту­а­лы?», так что всё это боль­ше по­хо­ди­ло на шут­ку. То есть один раз в Бер­ли­не и па­ру раз по элек­трон­ной по­чте.

Илья: То­гда по­че­му бы нам не сде­лать это сей­час? Рас­ска­жи­те о пер­во­на­чаль­ной идее Typeradio. Как всё на­чи­на­лось, кто в этом участ­во­вал?

До­нальд: Ис­то­рия Typeradio на­ча­лась, ко­гда нас при­гла­си­ла сту­дия Underware, что­бы вме­сте устро­ить ра­дио­транс­ля­цию во вре­мя кон­фе­рен­ции Typo Berlin. Так что ав­то­ры Typeradio — это ко­ман­да Underware Font Foundry в Га­а­ге, а имен­но Аким Хелм­линг из Гер­ма­нии, Бас Якобс из Гол­лан­дии и Са­ми Кор­те­мя­ки из Фин­лян­дии. Я, До­нальд Бик­ман, гра­фи­че­ский ди­зай­нер из Ам­стер­да­ма. И Ли­за Эне­бейс, сей­час она кре­а­тив­ный ди­рек­тор в сту­дии Dumbar, но рань­ше ра­бо­та­ла и в дру­гих сту­ди­ях.

Глав­ная от­ли­чи­тель­ная чер­та Typeradio в том, что оно объ­еди­ня­ет две очень раз­ные ве­щи: ра­дио — со­вер­шен­но не­ви­зу­аль­ное СМИ, и ти­по­гра­фи­ку — пол­но­стью ви­зу­аль­ное ис­кус­ство. Как объ­яс­нить ти­по­гра­фи­ку, если её не­льзя по­ка­зать? Имен­но этим мы и за­ни­ма­ем­ся в Typeradio: пе­ре­во­дим зри­тель­ное в вер­баль­ное и по­лу­ча­ем не­что но­вое. К то­му же ра­дио — очень лич­ное сред­ство по­лу­че­ния ин­фор­ма­ции. Мне нра­вит­ся слу­шать ра­дио. Слу­шая его, мож­но де­лать что-то ещё: бе­гать, гу­лять, ве­сти ма­ши­ну. А в слу­чае с ви­део вы при­ко­ва­ны к экра­ну. Ра­дио — ста­ро­мод­ное СМИ, но это клас­си­ка, оно вне вре­ме­ни. Ду­маю, ра­дио бу­дет су­ще­ство­вать все­гда. Лю­ди все­гда бу­дут слу­шать, как го­во­рят дру­гие лю­ди.

Илья: У Typeradio бы­ла ка­кая-то из­на­чаль­ная цель?

Ли­за: Нет. Это был ра­зо­вый про­ект. Идея бы­ла та­ко­ва: по­ехать в Бер­лин, ку­пить там ра­дио­вол­ну и на кон­фе­рен­ции транс­ли­ро­вать пе­ре­да­чи в ра­ди­у­се 500 мет­ров.

Это бы­ло на­сто­я­щее ра­дио. У нас име­лись не­боль­шие при­ём­ни­ки за 1 ев­ро. Мы уста­но­ви­ли ра­дио­обо­ру­до­ва­ние в по­ме­ще­нии, где про­хо­ди­ла кон­фе­рен­ция. Ко­неч­но, нас за­бо­ти­ло, чем во­об­ще за­ни­ма­ют­ся на ра­дио. Там го­во­рят лю­ди, там иг­ра­ет му­зы­ка... Мы ре­ши­ли, что са­мое глав­ное на кон­фе­рен­ции — это спи­ке­ры. Так по­че­му бы нам не брать у них ин­тер­вью об их ра­бо­те, а по­том устра­и­вать жи­вые транс­ля­ции на кон­фе­рен­ции? Один­на­дцать лет на­зад под­ка­стов не бы­ло, мож­но бы­ло транс­ли­ро­вать толь­ко вжи­вую.

До­нальд: Спер­ва мы хо­те­ли со­здать круг­ло­су­точ­ное ра­дио, но за­тем за­ду­ма­лись: чем еже­днев­но за­пол­нять 8 ча­сов эфи­ра? Мы де­ла­ли 8-ча­со­вую за­пись и два­жды пус­ка­ли её в эфир, по­то­му что око­ло 18:00 нуж­но бы­ло по­ки­дать зда­ние. Транс­ля­ции мы по­вто­ря­ли ещё и из-за раз­ни­цы во вре­ме­ни, что­бы лю­ди в раз­ных ча­со­вых по­я­сах мог­ли нас слу­шать.

Илья: На­вер­ное, так и по­яви­лась идея на­чи­нать все ин­тер­вью с од­них и тех же во­про­сов?

До­нальд: Ко­гда вам пред­став­ля­ют, до­пу­стим, Эри­ка Шпи­кер­ман­а, вы зна­е­те, кто он та­кой, и на­слы­ша­ны о его ра­бо­те. Но ра­но или по­зд­но встре­ча­ет­ся ди­зай­нер, ко­то­рый не так из­ве­стен — по­рой мы са­ми тол­ком не зна­ли, с кем го­во­ри­ли. Брать ин­тер­вью у че­ло­ве­ка и ни­че­го не знать о нём не очень ува­жи­тель­но. По­это­му мы со­зда­ли схе­му из два­дца­ти во­про­сов с от­ве­та­ми «да» или «нет» — они и под­стёги­ва­ли об­ще­ние, если мы пло­хо зна­ли со­бе­сед­ни­ка. Бла­го­да­ря этим по­лу­чен­ным «да-нет» уже мож­но бы­ло стро­ить бе­се­ду.

Илья: Но с го­да­ми эти во­про­сы ме­ня­лись. Те­перь вы за­да­ё­те го­раз­до мень­ше во­про­сов, чем вна­ча­ле.

Ли­за: По­то­му что сей­час они ста­ли глуб­же и се­рьёз­нее. В са­мом на­ча­ле у нас бы­ло два­дцать об­щих во­про­сов, пред­по­ла­гав­ших от­ве­ты «да» или «нет». По­сле них — ко­рот­кая бе­се­да. Те­перь мы уб­ра­ли по­чти все эти во­про­сы и спер­ва за­да­ём лишь не­ко­то­рые из них. А за­тем об­ра­ща­ем­ся к че­ло­ве­ку с бо­лее кон­крет­ны­ми во­про­са­ми, под­го­тов­лен­ны­ми спе­ци­аль­но для не­го. Это в не­ко­то­ром ро­де раз­ви­тие, эво­лю­ция на­ше­го про­ек­та. Бо­лее то­го, не все во­про­сы о ти­по­гра­фи­ке. Ко­неч­но, эта те­ма нам ин­те­рес­на, но боль­ше нас за­ни­ма­ет сам че­ло­век. Я ду­маю, если ты боль­ше зна­ешь о че­ло­ве­ке, на­при­мер, если ты в кур­се дел его се­мьи, то по-дру­го­му во­спри­ни­ма­ешь его ра­бо­ту. Мне это ин­те­рес­но, ведь ко­гда я узнаю че­ло­ве­ка луч­ше, то глуб­же по­ни­маю и мо­гу оце­нить то, что он де­ла­ет. Или же на­чи­наю не­на­ви­деть его ра­бо­ту, бли­же по­зна­ко­мив­шись с ав­то­ром.

Илья: Все­гда ин­те­рес­но слу­шать, как по-раз­но­му лю­ди от­ве­ча­ют на од­ни и те же во­про­сы. Итак, во­прос: из­ме­нил ли про­ект Typeradio ва­шу жиз­нь и ка­рье­ру?

До­нальд: Не то что­бы ко­лос­саль­но, но всё же... По­ми­мо про­че­го, у нас с Ли­зой есть об­щая чер­та: мы очень лю­бо­зна­тель­ны. При встре­че спра­ши­ва­ем друг дру­га: как де­ла, как твои ро­ди­те­ли?

Ли­за: Это не зна­чит, что мы всю­ду су­ём свой нос, мы про­сто лю­бо­зна­тель­ны.

До­нальд: Нас ин­те­ре­су­ют лю­ди. Этот ин­те­рес поз­во­лил мне (сей­час я го­во­рю имен­но о се­бе) встре­тить­ся со мно­ги­ми людь­ми, в том чис­ле с те­ми, кем я вос­хи­ща­юсь или чью ра­бо­ту я ува­жаю. Ведь это так здо­ро­во — вме­сто то­го что­бы ехать на кон­фе­рен­цию и слу­шать их до­кла­ды, мож­но уса­жи­вать их пе­ред со­бой и бе­се­до­вать. Так что Typeradio — по су­ти, пред­лог по­бе­се­до­вать с раз­ны­ми ин­те­рес­ны­ми людь­ми.

Ли­за: Что до ме­ня, то я те­перь боль­ше ува­жаю ти­по­гра­фов и ди­зай­не­ров шриф­тов. 20 лет на­зад я на­чи­на­ла как гра­фи­че­ский ди­зай­нер и ма­ло зна­ла об этой про­фес­сии и о том, ка­кая это боль­шая ра­бо­та — со­зда­вать шриф­т. Во­об­ще-то мы, гра­фи­че­ские ди­зай­не­ры, — как раз те лю­ди, ко­то­рые на­пря­мую свя­за­ны с ти­по­гра­фи­кой, но за­ча­стую мы ма­ло что о ней зна­ем. Я мно­гое уз­на­ла бла­го­да­ря Typeradio и це­ню это. Я по­ку­паю шриф­ты, не ка­чаю их бес­плат­но. А вот ко­гда я бы­ла сту­дент­кой, я ко­пи­ро­ва­ла все эти шриф­ты — у ме­ня бы­ла по­чти сот­ня дис­кет. Те­перь же я при­зы­ваю: по­ку­пай­те шриф­ты, не во­руй­те их!

Илья: Ли­за, ты гра­фи­че­ский ди­зай­нер, не воз­ни­ка­ло ли у те­бя же­ла­ния на­ри­со­вать шрифт?

Ли­за: Нет, по­то­му что я ува­жаю про­фес­си­о­на­лизм дру­гих лю­дей. Мне нра­вит­ся гра­фи­че­ский ди­зайн, я лю­блю его ско­рее в це­лом. Что­бы за­ни­мать­ся шриф­то­вым ди­зай­ном, нуж­но быть спе­ци­а­ли­стом, в этом я не силь­на.

Илья: Я знаю, что у До­наль­да был по­доб­ный опыт. Ты го­во­рил об этом на од­ном из сво­их вы­ступ­ле­ний.

До­нальд: Нет, я оста­но­вил­ся на ак­ци­дент­ных шриф­тах, а тек­сто­вые остав­ляю вам, ре­бя­та. Вы зна­е­те свою ра­бо­ту.

Илья: Хо­ро­шо, а ка­кие у вас лю­би­мые шриф­ты?

До­нальд: В сво­ей ра­бо­те в це­лом я вер­нул­ся к ста­рым аме­ри­кан­ским гро­те­скам: News Gothic, Trade Gothic, Franklin Gothic. Все­гда, ко­гда бе­русь за про­ект и не знаю, ка­кой шрифт вы­брать, я про­сто на­чи­наю с Franklin Gothic. А по­том ви­жу: «О, нет! Во­об­ще не то» и вы­би­раю что-то про­ти­во­по­лож­ное. Ко­гда у ме­ня нет ни­ка­ких идей и мне ну­жен шрифт, я обыч­но ис­поль­зую что-то вро­де News Gothic.

Ли­за: От­ве­тить не так-то про­сто. Сей­час я са­ма не ра­бо­таю над ма­ке­та­ми, я все­гда ра­бо­таю с дру­ги­ми ди­зай­не­ра­ми. Мой лю­бим­чик — это шрифт Druk Бёр­то­на Ха­се­ба. Я мно­го за­ни­ма­лась ди­зай­ном пе­ри­о­ди­че­ских из­да­ний, и он на­по­ми­на­ет мне жур­на­лы 60-х го­дов вро­де Twen или Nova, в ко­то­рых бы­ли очень уз­кие шриф­ты. Я про­сто обо­жаю его. С ним мож­но де­лать что угод­но.

Илья: Чест­но го­во­ря, я удив­лён. Весь­ма ори­ги­наль­ный вы­бор.

До­нальд: Это очень субъ­ек­тив­но, да­же сию­ми­нут­но. Спро­си ме­ня че­рез час, и я, на­вер­ное, от­ве­чу по-дру­го­му. За­ви­сит от на­стро­е­ния, от со­бы­тий, ко­то­рые про­ис­хо­дят сей­час или про­ис­хо­ди­ли в про­шлом, а ты их пе­ре­осмыс­лил. Ты при­хо­дишь к это­му вы­бо­ру тер­ни­стым пу­тём.

Ли­за: Ещё мне нра­вит­ся ра­бо­та сло­во­ли­тен Grilli в Швей­ца­рии и Colophon в Ан­глии. Сей­час они в чис­ле мо­их фа­во­ри­тов, но кто зна­ет, что бу­дет че­рез па­ру лет.

До­нальд: Lineto де­ла­ют очень кру­тые шту­ки!

Илья: Как вы вы­би­ра­е­те со­бе­сед­ни­ков?

Ли­за: За­ви­сит от то­го, на­сколь­ко они при­вле­ка­тель­ны.

До­нальд: И, ко­неч­но, от то­го, сколь­ко они го­то­вы нам за­пла­тить!

Илья: Вы го­ло­су­е­те?

Ли­за: Нет! Мы про­сто об­су­жда­ем: вот с этим че­ло­ве­ком бы­ло бы хо­ро­шо по­го­во­рить, или нам ко­го-то ре­ко­мен­ду­ют.

Илья: То есть с кем угод­но.

Ли­за: Не с кем угод­но. Наш ге­рой все­гда осо­бен­ный.

До­нальд: Да, он ис­клю­чи­те­лен. Я за­ме­тил, что чем стар­ше ди­зай­не­ры, тем у них боль­ше ис­то­рий, жиз­нен­но­го и ди­зай­нер­ско­го опы­та. Та­кие лю­ди ин­те­рес­нее, но это толь­ко в це­лом, по­то­му что есть мо­ло­дые мно­го­обе­ща­ю­щие ди­зай­не­ры, чьи ра­бо­ты за­ме­ча­тель­ны.

Илья: Если чест­но, я ви­жу, что вы в основ­ном бе­се­ду­е­те с мо­ло­ды­ми ди­зай­не­ра­ми, а не с мэтра­ми стар­ше­го по­ко­ле­ния. По­че­му?

До­нальд: Стар­шее по­ко­ле­ние ме­нее до­ступ­но, с ни­ми труд­нее свя­зать­ся. Они не ча­сто ез­дят на кон­фе­рен­ции. Ра­дио­стан­ции со­рев­ну­ют­ся, что­бы за­по­лу­чить зна­ме­ни­тых лю­дей — с ни­ми хо­тят бе­се­до­вать пред­ста­ви­те­ли не­ди­зай­нер­ско­го ми­ра. На­при­мер, на по­след­ней объ­еди­нён­ной кон­фе­рен­ции в Ан­твер­пе­не был ху­дож­ник Хри­сто. Он не ди­зай­нер, но мы очень хо­те­ли с ним по­го­во­рить. При­шлось сто­ять в оче­ре­ди по­сле BBC, бель­гий­ско­го ра­дио и те­ле­ви­де­ния, гол­ланд­ско­го те­ле­ви­де­ния. В ито­ге мы ока­за­лись седь­мы­ми по счёту, и у ми­сте­ра Хри­сто не на­шлось вре­ме­ни на раз­го­вор с на­ми. Не­смот­ря на то что все очень хо­ро­шо от­но­си­лись к нам и по­мо­га­ли, про­сто не по­лу­чи­лось.

Илья: Кто-ни­будь от­ка­зы­вал­ вам в бе­се­де, кро­ме ре­бят из Underware?

Ли­за: Слу­ча­лось. Не­ко­то­рые лю­ди про­сто не лю­бят да­вать ин­тер­вью, по­это­му го­во­рят «нет».

До­нальд: Бы­ва­ет, что про­бле­ма в язы­ке, на­при­мер, не­ко­то­рые не­до­ста­точ­но уве­рен­но го­во­рят по-ан­глий­ски. Или это стес­ни­тель­ные и скром­ные лю­ди. Мол, «мне не­лов­ко го­во­рить о сво­ей ра­бо­те».

Илья: У ме­ня есть лю­би­мый во­прос — уве­рен, что Ли­зе он по­нра­вит­ся.

Ли­за: А вот и во­прос про пе­нис!

Илья: Вы бе­се­до­ва­ли с очень мно­ги­ми шриф­то­вы­ми ди­зай­не­ра­ми. Ка­ко­во ва­ше ис­тин­ное мне­ние об этих лю­дях? Они нор­маль­ные, осо­бен­ные, уни­каль­ные? Или фри­ки?

Ли­за: Ду­маю, это увле­чён­ные сво­им де­лом лю­ди. Их мо­ти­ви­ру­ют не день­ги. И в этом от­ли­чие от не­ко­то­рых дру­гих про­фес­сий. Я уве­ре­на, что лю­ди лю­бых про­фес­сий, ко­то­рые очень класс­но де­ла­ют свою ра­бо­ту, то­же мо­ти­ви­ро­ва­ны не день­га­ми. Но в сфе­ре ти­по­гра­фи­ки это осо­бен­но важ­но: здесь нуж­но дей­стви­тель­но лю­бить то, что де­ла­ешь. При­вер­жен­ность этих лю­дей сво­е­му де­лу про­сто не­ве­ро­ят­на, ведь ма­ло кто мо­жет жить толь­ко на за­ра­бот­ки от со­зда­ния шриф­тов. И эти не­мно­гие — очень увле­чён­ные лю­ди. Ду­маю, да­же бо­лее увле­чён­ные, чем гра­фи­че­ские ди­зай­не­ры.

До­нальд: К то­му же эта сфе­ра не очень по­нят­на тем, кто не со­при­ка­са­ет­ся с ми­ром ди­зай­на или шриф­то­во­го ди­зай­на. Два­дцать лет на­зад лю­ди во­об­ще не зна­ли, что та­кое шриф­ты. Те­перь они у них есть в про­грам­ме Windows. Лю­ди по­ня­ли, что всё мо­жет вы­гля­деть ина­че, если ис­поль­зо­вать дру­гой шрифт. Comic Sans от­ли­ча­ет­ся от Times New Roman, те­перь все это зна­ют — в этом смыс­ле с на­ча­ла 1990-х про­изо­шёл ги­гант­ский ска­чок.

Илья: Но это по-преж­не­му до­воль­но не­за­мет­ная про­фес­сия.

До­нальд: Если я раз­го­ва­ри­ваю с людь­ми, далёки­ми от ди­зай­на, и при­хо­дит­ся объ­яс­нять, что рас­сто­я­ние меж­ду бук­ва­ми вли­я­ет на про­цесс чте­ния... для них это ки­тай­ская гра­мо­та. Они та­ра­щат­ся на ме­ня, го­во­ря «ого!» (мол, «что за хрень ты не­сёшь?!») или «да, это очень важ­но». И они вро­де ве­рят те­бе на сло­во, но от­но­ше­ние на са­мом де­ле ти­па: «Да лад­но! Это не ­важ­но». Ди­зайн шриф­та ка­жет­ся лю­дям чем-то от­вле­чён­ным — не­кий стран­ный ми­кро­косм.

Ли­за: Но всё ме­ня­ет­ся. Ме­ня очень ра­ду­ет, что в но­во­стях мы, на­при­мер, слы­шим о сме­не ди­зай­на ло­го­ти­па у Google. Это про­шло по всем круп­ным ка­на­лам: «О! Google из­ме­нил­ся». Я так по­ра­до­ва­лась то­му, что мно­гие лю­ди оце­ни­ли это. Те­перь они зна­ют, что та­кое фир­мен­ный стиль. Это ещё один шаг впе­рёд.

Илья: А сле­ду­ю­щим ша­гом бу­дет этап, ко­гда лю­ди уз­на­ют на­ши име­на. Мо­жет быть.

Ли­за: Да, на это уй­дёт, на­вер­ное, ещё де­сять лет. Но лю­ди ста­ли по­ни­мать, что ти­по­гра­фи­ка — это часть ди­зай­на. И это то­же шаг вперёд. Так что бу­дем на­де­ять­ся.

Илья: Я за­ме­тил, что с не­ко­то­ры­ми ди­зай­не­ра­ми вы го­во­ри­ли не­сколь­ко раз.

До­нальд: Толь­ко со Сте­фа­ном Загмай­сте­ром.

Ли­за: И с Ин­дрой (Indra Kupferschmid).

До­нальд: Да, но мы не бра­ли пол­но­вес­ное ин­тер­вью у Ин­дры. Мы про­сто за­да­ли те са­мые 20 во­про­сов и 20 раз услы­ша­ли от неё «да» или «нет». Но, мо­жет быть, это мне так за­по­мни­лось. И мы ре­ши­ли, что ин­тер­вью с ней — это лишь во­прос вре­ме­ни. Ещё и по­то­му, что она про­шла вну­ши­тель­ный путь в сво­ей про­фес­си­о­наль­ной жиз­ни и в ми­ре ти­по­гра­фи­ки. С ней сно­ва сто­ит по­бе­се­до­вать.

Ли­за: Что ка­са­ет­ся из­вест­ных лю­дей, мы бра­ли ин­тер­вью у Ад­ри­а­на Фру­ти­ге­ра, но оно не вы­ло­же­но на сай­те. Это хо­ро­шее ин­тер­вью, ко­то­рое сто­ит по­слу­шать. А ещё у Ви­ма Крау­э­ла.

До­нальд: Вим Крау­эл — мой ге­рой. Он мой бог. Я им так вос­тор­гал­ся, а те­перь мы об­ра­ща­ем­ся друг к дру­гу по име­ни. Я раз­ра­ба­ты­вал ди­зайн для од­но­го ре­сто­ра­на, а он обе­дал там со сво­ей же­ной и сы­ном. Я ду­мал, по­дой­ти к не­му или нет, а он ска­зал: «При­вет, До­нальд! Как де­ла? Что ты здесь де­ла­ешь?» А я ему: «Я де­лаю здесь ди­зайн». Он от­ве­тил: «Мне очень нра­вит­ся твоя ра­бо­та». Я це­лую не­де­лю был взбу­до­ра­жен! Ух!

Илья: Здо­ро­во. Да, он ве­ли­кий ди­зай­нер. А кто ещё?

Ли­за: Мас­си­мо Ви­ньел­ли. Я ду­маю, с ним бы­ло хо­ро­шее ин­тер­вью. Оно к то­му же за­бав­ное — его ита­льян­ский ак­цент, его за­дор, то, как он рас­ска­зы­ва­ет о сво­ём де­ле.

До­нальд: Ещё Аа­рон Мар­кус, но боль­ше по­то­му, что это ин­тер­вью бы­ло не­ожи­дан­ным. Мы же про не­го до это­го да­же не слы­ша­ли. А тут си­де­ли, смот­ре­ли во все гла­за и слу­ша­ли рас­крыв рот. А ведь до это­го не зна­ли, что он во­об­ще су­ще­ству­ет! Ин­тер­вью с Пет­ром ван Бло­к­лан­дом то­же бы­ло от­кро­ве­ни­ем.

Мне нуж­но его пе­ре­слу­шать, но мне по­мнит­ся, что он на­чи­нал свой от­вет на каж­дый во­прос со слов «ну, это за­ви­сит от...», «смот­ря что вы по­ни­ма­е­те под...». Я за­ду­мал­ся над тем, что нуж­но все­гда под­вер­гать со­мне­нию ин­стру­мен­ты и про­грам­мы, с ко­то­ры­ми ра­бо­та­ешь. Мы спра­ши­ва­ем его, а он: «Всё за­ви­сит от то­го, ка­ко­вы па­ра­мет­ры, ка­ко­во про­стран­ство, в ко­то­рое ты всту­па­ешь». Он пе­ре­во­ра­чи­ва­ет про­бле­му с ног на го­ло­ву. По­сле это­го раз­го­во­ра я стал под­вер­гать со­мне­нию всё, что де­лаю, но в хо­ро­шем смыс­ле. По­че­му я ис­поль­зую эту про­грам­му? По­че­му это про­ис­хо­дит так? Ко все­му был во­прос «по­че­му это де­ла­ет­ся так?». Очень ин­те­рес­но.

Илья: У всех та­кое впе­чат­ле­ние от Пет­ра. В этом пла­не он уни­ка­лен.

Ли­за: Есть так­же очень слож­ные ин­тер­вью. В том смыс­ле, что че­ло­ве­ку не­ком­форт­но раз­го­ва­ри­вать или он очень за­кры­тый. Он от­ве­ча­ет «да-нет», а ты си­дишь и ду­ма­ешь, о чём бы его ещё спро­сить.

Илья: И по­след­ний во­прос. До сих пор не уве­рен, за­да­вать ли его. Ду­ма­ли ли вы о том, что­бы за­кон­чить этот про­ект и боль­ше им не за­ни­мать­ся?

Ли­за: Если толь­ко ти­по­гра­фи­ке при­дёт ко­нец — то­гда воз­мож­но.