Об унификации графем алфавитов, возникших на латинской и греческой основе

В 1968 году мир отмечал 500-летие со дня смерти Гутенберга — в Лейпциге состоялся Международный симпозиум в честь этой даты. Советский художник книги, выдающийся иллюстратор и художник шрифта С. Б. Телингатер, ранее (в 1963 году) удостоенный международной Гутенберговской премии, выступил тогда с докладом Об упорядочении и унификации графем алфавитов, возникших на латинско-греческой основе. Его текст был опубликован в октябре 1964-го в ГДР, в сборнике докладов, подготовленных к празднованию двухсотлетия лейпцигской Школы графики и книжного искусства, а в 1965-м и в СССР в XI выпуске сборника Книга: Исследования и материалы. Лейпцигский журнал Papier und Druck в мае 1968 года вновь опубликовал этот доклад, а в июле публикация появилась в американском журнале The Journal of Typographic Research (выпуск 2.3, 1968). Сегодня мы рады предложить читателям этот необычный очерк в авторской версии С. Б. Телингатера.

14 января 2015

Текст

Соломон Телингатер

аметим, что предложенный С. Б. Телингатером проект далеко не первый в своём жанре. Ещё в XIX веке в России появился ряд работ по преобразованию кириллического алфавита. Например, современник Пушкина, пожелавший остаться неизвестным, опубликовал в 1833 году в типографии Августа Семена сочинение под названием Новые усовершенствованные литеры для русского алфавита, где предлагал схему перехода на латиницу с изъятием ряда кириллических букв (в числе прочих е, ѣ и э в пользу одной лишь е, но с различной диакритикой).

В 1920-х годах в СССР активно проводились исследования по латинизации русской письменности и созданию нового «унифицированного» алфавита для союзных республик. Правда, советский проект не был реализован, став жертвой политики: алфавит, мыслимый как «отражение идеологии создавшего его общества и класса», не был латинизирован, столкнувшись собственно с новой идеологической парадигмой в сталинские 30-е годы. Куда радикальнее советских лингвистов в те годы был, к примеру, Эрик Гилл. Во втором издании его знаменитого Эссе о типографике появилась глава But why Lettering?, в которой Гилл предлагал вообще изменить технику письма латинскими буквами на скоропись специальными символами и тем самым приблизить письмо к темпу машинного производства. Разумеется, в этом была доля гилловской иронии, так как индустриализация в его глазах была явным злом, уничтожающим ручные ремесла. Над «универсальным алфавитом» в эти годы работали Герберт Байер в Баухаузе (он переосмысливал графемы латиницы), Ян Чихольд (взяв за основу графику байеровского алфавита, Чихольд поставил себе задачу упростить ряд сложных фонетических сочетаний немецкого языка), и дру­гие ти­по­гра­фы и ху­дож­ни­ки.

Оригинальность публикуемого ниже доклада С. Б. Телингатера в том, что автор не просто предлагает переход с кириллицы на латиницу, но пытается построить универсальный алфавит для целого ряда языков. И особенно интересной представляется попытка Телингатера упорядочить алфавит графически, с точки зрения подобия форм букв, хотя он (как и его предшественник из XIX века) признаёт необходимость использования дополнительных диакритических знаков. И ещё одна немаловажная особенность доклада Соломона Бенедиктовича — это примета времени, дыхание оттепельных 60-х годов, когда после десятилетий сталинской диктатуры жёстко скованная культура вновь стала постепенно возвращать из небытия множество ценных и интересных модернистских проектов 1920-х годов. Это касалось всех направлений искусства, и типографики в том числе. Редакция

В 1964 году в Лейпциге на симпозиуме по случаю двухсотлетия Высшей школы графики и книжного искусства среди почётных гостей был и С. Б. Телингатер, советский художник книги, выдающийся иллюстратор и художник шрифта. По свидетельству В. В. Лазурского, доклад Телингатера «Об упорядочении и унификации графем алфавитов, возникших на латинско-греческой основе» был в штыки воспринят Яном Чихольдом, который тоже выступал тогда в актовом зале Высшей школы. Что неудивительно, ведь к середине 1960-х некогда радикальный типограф, рупор идей Баухауза, автор нашумевшей Die Neue Typography (1928) превозносил ровно то, что ниспровергал в молодости, — традиции Ренессанса в книжном искусстве, работы первопечатников Возрождения, классические каноны книги. Пафос теории «единого алфавита» Соломона Бенедиктовича был слишком левым и не мог найти сочувствия у отрёкшегося от смелых идей юности герра Чихольда. Справедливости ради добавим, что и Телингатер (не меньший революционер в типографике в 1920-х) был взбешён докладом Чихольда «Значение традиции в типографском искусстве» и заклеймил его «ренегатом». На фото слева направо: Ян Чихольд, Соломон Телингатер, Андрей Гончаров (1903–1979, выдающийся советский график, художник книги, ученик В. А. Фаворского). Лейпциг, Старая ратуша, 1964.

Я не учёный, не языковед, не лингвист, не филолог — я художник книги. Мне приходится работать и в области рисунка шрифта. В процессе работы возникают различные вопросы, в какой-то мере выходящие за пределы очерченной границы моей профессии.

Естественно, в моих попытках разобраться в некоторых из этих вопросов неизбежны ошибки как результат недостаточно глубокого знакомства с разными сторонами привлёкшей моё внимание проблемы.

Тем не менее одну из них в предельно обобщённой форме, лишь как идею, мне хотелось бы сообщить, надеясь, что в разработанном виде на уровне предложения-проекта она может быть изложена, исправлена и дополнена специалистами, которых заинтересуют высказанные далее соображения.

Это большая проблема упорядочения и унификации графематического строя национальных алфавитов, возникших на латинско-греческой основе.

Я не могу отделаться от мысли, что в процессе своего исторического развития языковые алфавиты вместо того, чтобы сохранить и совершенствовать первородные достоинства простоты своей первоосновы, утратили их, усложнили возможность единственного пользования алфавитом. Классическая первооснова этих национальных алфавитов, греко-римская форма алфавита, была построена на соответствии отдельной графемы буквы, соответствующей звуковой единице фонематического строя языка, — одна буква условно выражала один звук.

Не вникая в описание и разбор причин сложившихся исторических условий, сформировавших в современных языковых алфавитах иные соотношения между их графематическим и фонематическим строем, я тем не менее полагаю, что усложнённое графическое выражение отдельных звуков ([таких как] CH, OI и т.д. в различных языках), или наличие незвучащих букв в словах, или произношение букв, отличное от их алфавитного звучания, — всё это и многое подобное является шагом назад по сравнению с простой и ясной читабельностью латинско-греческого алфавита.

Далее я вижу этот недостаток в историческом формировании разнородным звуковым осмысливанием одинаковых по начертанию букв (например, Р—Р в русском и Р—П в латинском). Причём в данном случае идёт речь об их коренном различном звучании, а не о разнице диалектного или языкового произношения.

Подобные вопросы можно было бы значительно преумножить (неодинаковое звучание одинаковых по начертанию букв, двойное изображение одинакового звука, неправильная ритмическая направленность начертания графем и т.д.).

У меня возникает естественная мысль, возможно, не такая уже наивная: а нельзя ли найти пути избавления от этих исторически сложившихся недостатков? Мне представляется, что наиболее радикальным решением является унификация графематического строя алфавитов, ведущих своё происхождение от латинско-греческой основы.

Мне представляется, что унифицированные графемы должны быть едиными для всех языковых алфавитов, возникших на латинской и греко-кириллической основах, единой в основе должна быть и система диакритических знаков.

Предложенный С. Б. Телингатером порядок расположения графем в алфавите, систематизированный по характеру графической формы.

Предлагаемый мною в таблице состав графем — лишь первоначальная мысль, нуждающаяся в обсуждении и продолжении эксперимента.

В частности, в таблице рекомендуется и новый порядок расположения графем в алфавите, систематизированный по характеру графической формы. Как мне представляется, таким образом устанавливается некоторый практический смысл в порядке расположения алфавита (уточнение системы конструкций графем вместо исторического расположения, лишённого какого-либо характера).

Совершенно ясно, что осуществление такого замысла явилось бы практическим делом не одного поколения народов. Исторические недостатки должны очевидно исторически исправляться.

Несомненно, что трудностей в осуществлении этой идеи много, причём в каждом языке — свои. И всё же такая постановка вопроса не так уж беспочвенна. Нет никакого сомнения, что прогрессивное развитие истории, человеческого общества тесно связано с идеей мирного сосуществования, с экономическими и культурными связями между народами.

Всё в возрастающей степени развиваются техника международной связи, транспорт, которые способствуют этому общению. Вряд ли у кого-нибудь могут возникнуть сомнения в том, что унифицированный алфавит может сыграть свою благотворную роль в этом направлении.

Авторский черновик записи текста унифицированным алфавитом.

Всё возрастающее развитие науки и техники быстрее, чем мы полагаем, приближает человечество к тому времени, когда многообразное количество подобных по начертанию алфавитов будет рассматриваться как серьёзная помеха к дальнейшему прогрессивному развитию цивилизации на нашей планете.

Таким образом, принципиальная сторона этой идеи имеет некоторые перспективные основания.

Практическое осуществление [этой] стратегической задачи, возможно, должно было бы складываться по тактическим этапам. Они могут заключаться в дальнейшем отсечении архаизмов в алфавитах, нечитаемых букв, в совершенствовании диактрических знаков, в унификации отдельных букв в различных национальных алфавитах и т.д. Возможно общее решение по территориальным или языковым зонам или путём созыва международных совещаний. Трудно отказаться от соблазна представить себе, какие неисчислимые выгоды представляет осуществление этого предложения. Какие возможности, например, открываются в области почтовой, телеграфной и другой международной связи, в области словолитного производства, в области механизированной информации и во многих других.

Крайне любопытно то обстоятельство, что унификация графем алфавитов на однозвучной основе для некоторых языков обозначает практически экономию в пределах до 20–25%, особенно, например, для французского и английского.

Необходимо оговорить и то обстоятельство, что выдвигаемое предложение не имеет ничего общего с идеей эсперантистов, хотя бы по той причине, что оно относится к реформе графем алфавита и ни в какой мере не связано с изменениями национальных языков.

Фонетики неоднократно отмечали то обстоятельство, что исходная форма применяемого нами алфавита возникла не на фонетической основе, а на изобразительной. Знаки звукового письма развивались от иероглифических.

Однако попытка создания алфавита, отражающего фонетические богатства и возможности человеческой речи, должна, по нашему пониманию, неизбежно привести к огромному росту состава графем и их комбинаций, и всё равно они не покрыли бы все возможные тонкости звуковых сочетаний многочисленных языковых особенностей. Задача создания унифицированного алфавита вместо охвата всей, так сказать, менделеевской таблицы речевых звуков должна, как я понимаю, состоять из минимального количества графем, а все общего характера звуковые варианты должны отражать систему диакритики.

Эскизные решения некоторых знаков унифицированного алфавита С. Б. Телингатера — знаки, имеющие уникальную структуру (Y, П, Ц, У, Л, И, Х, Q, О и другие), структуру из двух одинарных графем (Ф, W), из двух разных графем (Б, Я, Ю).

Я намеренно говорю об общем характере графем, так как полагаю, что, например, буква о при самых различных её звучаниях, мягких и твёрдых (например, в московском говоре Борис произносится как Барис, а у архангельцев как Борис), великолепно обслуживает и различные народные говоры, и различные языковые произношения.

Огромное значение для успешного введения унифицированного алфавита следует придавать тому обстоятельству, что, особенно в СССР, знакомство с различными языковыми алфавитами (немецкий, английский, французский и др.) получило широкое распространение (их в элементарной форме изучают даже в сельских школах). В нашей стране почти всё молодое поколение знакомо с латинскими буквами. Можно ясно представить себе, что практическое осуществление проекта унификации алфавитов вызовет в отдельных языках много различных осложнений.

Взять, к примеру, такой случай, как применение во французском языке буквы s для обозначения множественного числа. Если руководствоваться предлагаемым принципом «звук-буква», то все нечитаемые буквы не должны писаться, как же в этом случае быть с обозначением множественного числа? Вероятно, следует в качестве примера обратиться к устной французской речи. Надо полагать, что французы великолепно устно воспринимают, в каких случаях следует понимать слово во множественном или в единственном числе, несмотря на то что s не произносится в устной речи. Подобных случаев применительно к различным языкам, вероятно, обнаружится много при проведении унификации в жизнь, и надо надеяться, что специалисты найдут соответственные возможные решения.

Задача, обозначенная мною, строго ограниченная, она выражает лишь идею унификации в предельно общей форме, а потому и нуждается в дальнейшей разработке её специалистами.

Страница из рукописи доклада С. Б. Телингатера «Об унификации графем алфавитов на латинской и греческой основе».

Приведённые языковые примеры никоим образом не являются проектами осуществления поставленной задачи — они имеют значение лишь примеров, отражающих зримо идею предложения.

В заключение я осмелюсь выразить надежду, что даже при полном несогласии читателей с высказанными мною соображениями всё же, вероятно, они признают, что нынешняя форма многих национальных алфавитов не статична и, возможно, нуждается в некоторых исторических совершенствованиях. И если они согласятся с этой мыслью, мне остаётся их призвать активно внести свою лепту в это совершенствование.

Кроме того, я полагаю, что эта задача имеет интернациональное значение и будет способствовать научному содружеству и сотрудничеству художников, работающих в области шрифта, и учёных различных стран.

История
Кириллица
Телингатер
Алфавит
26841