«Жизнь и эпоха Джамбаттисты Бодони» глазами Валери Лестер 

ер­вой кни­гой по шриф­ту, ока­зав­шей­ся в мо­ей кол­лек­ции, бы­ла Anatomy of a Typeface Алек­сан­дра Ло­усо­на, по­свя­щён­ная ис­то­рии со­зда­ния клас­си­че­ских шриф­то­вых гар­ни­тур и вы­пу­щен­ная не­боль­шим аме­ри­кан­ским из­да­тель­ством David R. Godine. От­кры­тое в 1970 го­ду в Бо­сто­не, оно, по сло­вам осно­ва­те­ля Дэви­да Го­ди­на, спе­ци­а­ли­зи­ру­ет­ся «на кни­гах, ко­то­рые ни­кто не по­ку­па­ет». По­ми­мо ма­ло­ти­раж­ной ху­до­же­ствен­ной ли­те­ра­ту­ры, пе­ре­во­дов ино­стран­ных по­этов и пи­са­те­лей, книг для де­тей, из­да­тель­ство за го­ды су­ще­ство­ва­ния вы­пу­сти­ло не­сколь­ко де­сят­ков книг на те­му шриф­та, ти­по­гра­фи­ки и ис­кус­ства кни­ги, сре­ди ко­то­рых уже упо­мя­ну­тая Anatomy of a Typeface (1990), ре­принт An Essay on Typography Эри­ка Гил­ла (1993), пе­ре­из­да­ние A Tally of Types Ст­эн­ли Мо­ри­со­на (1999), по­след­нее из­да­ние глав­но­го тру­да Уол­те­ра Трей­си Letters of Credit (2003), а так­же Printer’s Devil — мо­но­гра­фия Сай­мо­на Локсли, по­свя­щён­ная аме­ри­кан­ско­му ти­по­гра­фу и ди­зай­не­ру шриф­та Фре­де­ри­ку Уор­ду (2013).

Са­мой но­вой в этом ря­ду ста­ла из­дан­ная чуть ме­нее по­лу­го­да на­зад био­гра­фия Джам­бат­ти­сты Бо­до­ни. Уди­ви­тель­но, но это пер­вая ко­гда-ли­бо вы­пу­щен­ная ан­гло­языч­ная био­гра­фия Бо­до­ни. Но осо­бен­но при­ме­ча­тель­на эта кни­га тем, что на­пи­сал её не ис­кус­ство­вед, не биб­лио­граф и не ди­зай­нер, а пи­са­тель­ни­ца, ни­ко­гда не за­ни­мав­ша­я­ся шриф­то­вой и ти­по­гра­фи­че­ской те­ма­ти­кой, — Ва­ле­ри Ле­стер (Valerie Browne Lester). Бо­лее то­го, и о ге­рое сво­ей бу­ду­щей кни­ги она уз­на­ла со­вер­шен­но слу­чай­но, во вре­мя зва­но­го ужи­на. Про­лог кни­ги, соб­ствен­но, со­дер­жит пе­ре­сказ этой увле­ка­тель­ной де­тек­тив­ной ис­то­рии. Хо­зя­ин ве­че­ра, биб­лио­фил и кол­лек­ци­о­нер, со­об­щил го­стям, что кни­га, яв­ляв­ша­я­ся вен­цом его кол­лек­ции, ока­за­лась кра­де­ной и что её пред­сто­ит вер­нуть за­кон­но­му вла­дель­цу. Этой кни­гой был глав­ный труд жиз­ни Бо­до­ни — Manuale Tipografico, вы­пу­щен­ный в 1818 го­ду. Пи­са­тель­ни­ца, ис­кав­шая в тот мо­мент те­му для сво­ей но­вой кни­ги, сра­зу по­ня­ла: вот оно. Спер­ва её за­ин­те­ре­со­вал факт кра­жи, и она на­ча­ла изу­чать об­сто­я­тель­ства про­изо­шед­ше­го, вы­яс­нив, что за по­хи­ще­ни­ем цен­но­го эк­зем­пля­ра (ны­не сто­и­мость кни­ги ко­леб­лет­ся в диа­па­зо­не от 35 до 47 тыс. дол­ла­ров) сто­ит жен­щи­на, имев­шая не­огра­ни­чен­ный до­ступ в биб­лио­те­ку Уни­вер­си­те­та Те­ха­са в Ости­не, в том чис­ле бла­го­да­ря ро­ман­ти­че­ской свя­зи с уни­вер­си­тет­ским биб­лио­те­ка­рем.

В про­цес­се соб­ствен­но­го пи­са­тель­ско­го рас­сле­до­ва­ния Ва­ле­ри Ле­стер всё боль­ше и боль­ше про­яв­ля­ла ин­те­рес к лич­но­сти Бо­до­ни и, с удив­ле­ни­ем узнав, что, по­ми­мо не­боль­шо­го, на­пи­сан­но­го в 1913 го­ду био­гра­фи­че­ско­го эс­се, о нём не бы­ло пуб­ли­ка­ций на ан­глий­ском, ре­ши­ла «оста­вить рас­сле­до­ва­ни­е кра­жи, при­че­сать уже под­за­бы­тый ита­льян­ский и на­пра­вить­ся в Ита­лию во­сем­на­дца­то­го сто­ле­тия, во вре­ме­на Джам­бат­ти­сты Бо­до­ни». Ис­то­рия, ко­то­рую пи­шет Ле­стер, со­всем не мо­но­тон­на и изо­би­лу­ет де­та­ля­ми, сце­на­ми жиз­ни и бы­та. В гла­ве о дет­стве Бо­до­ни, на­при­мер, она пе­ре­чис­ля­ет ха­рак­тер­ные блю­да сто­лов зна­ти Пье­мон­та то­го вре­ме­ни, вклю­чав­шие по­ми­мо про­че­го зай­ча­ти­ну, яг­ня­ти­ну, угрей и да­же фри­кас­е из ля­гу­шек, а так­же при­во­дит опи­са­ние про­цес­са за­вар­ки ко­фе по мо­де то­го вре­ме­ни (пол­то­ры ун­ции мо­ло­то­го ко­фе на пин­ту ки­пят­ка). А в гла­ве, по­свящён­ной пре­бы­ва­нию мо­ло­до­го Бо­до­ни в Ри­ме, где упо­ми­на­ет­ся биб­лио­те­ка кар­ди­на­ла Пь­ет­ро От­то­бо­ни, о по­след­нем она со­об­ща­ет сле­ду­ю­щее: «Это был кар­ди­нал, це­ли­ком по­свя­тив­ший се­бя му­зы­ке, ис­кус­ству, ар­хи­тек­ту­ре и сек­су­аль­ным от­но­ше­ни­ям. По­го­ва­ри­ва­ли, что в его по­ко­ях ви­се­ли кар­ти­ны, изоб­ра­жав­шие его лю­бов­ниц в об­ра­зах свя­тых, а сам он яв­лял­ся от­цом то ли 60, то ли 70 де­тей».

Сра­зу по­сле оглав­ле­ния ав­тор, как в пье­се, пред­став­ля­ет дей­ству­ю­щих
лиц сво­е­го про­из­ве­де­ния в по­ряд­ке упо­ми­на­ния их в кни­ге. Сре­ди них, по­ми­мо глав­но­го ге­роя: его се­мья, в ко­то­рой дед Джан­до­ме­ни­ко Бо­до­ни, отец Фран­че­ско Бо­до­ни, бра­тья До­ме­ни­ко и Джу­зеп­пе ра­бо­та­ли пе­чат­ни­ка­ми или бы­ли свя­за­ны с ти­по­граф­ским де­лом; рим­ские и парм­ские свя­щен­ни­ки; ита­льян­ская и фран­цуз­ская знать; лич­ные по­кро­ви­те­ли и дру­зья Бо­до­ни; его су­пру­га Мар­га­ри­та; На­по­ле­он Бо­на­парт с Жо­зе­фи­ной. По­вест­во­ва­ние по­де­ле­но на 18 глав, свя­зан­ных с основ­ны­ми пе­ри­о­да­ми ли­бо глав­ны­ми со­бы­ти­я­ми жиз­ни Бо­до­ни. Рас­сказ о его ра­бо­те и твор­че­стве пе­ре­ме­жа­ет­ся с со­бы­ти­я­ми из лич­ной жиз­ни, об­сто­я­тель­ства­ми его от­но­ше­ний с дво­ром Пар­мы, зна­ком­ства с су­пру­гой, а так­же опи­са­ни­ем не­ду­гов, ко­то­рые пре­сле­до­ва­ли его до кон­ца жиз­ни. Кни­га снаб­же­на при­ло­же­ни­я­ми, ав­тор­ски­ми при­ме­ча­ни­я­ми, имен­ным ука­за­те­лем и по­дроб­ным спис­ком ис­поль­зо­ван­ных изоб­ра­же­ний и ре­про­дук­ций.

Во вре­ме­на Бо­до­ни ма­стер-ти­по­граф был боль­ше чем про­сто ма­ке­ти­ров­щи­ком и на­бор­щи­ком: ему не­об­хо­ди­мо бы­ло уметь на­ри­со­вать бук­ву, на­ре­зать пу­ан­сон, вы­бить им мат­ри­цу, от­лить в ней ли­те­ру, раз­ме­стить ли­те­ру в на­бо­ре и от­тис­нуть на бу­ма­ге. Ма­стер­ство Бо­до­ни про­сти­ра­лось даль­ше и это­го ши­ро­ко­го на­бо­ра на­вы­ков. Ещё бу­ду­чи со­всем мо­ло­дым, ра­бо­тая в Ри­ме в ти­по­гра­фии Ва­ти­ка­на, он за­ни­мал­ся сор­ти­ров­кой и ка­та­ло­ги­за­ци­ей пу­ан­со­нов эк­зо­ти­че­ских ал­фа­ви­тов, а так­же осво­ил на­ча­ла араб­ско­го и древ­не­еврей­ско­го язы­ков. Мно­го­языч­ный на­бор в то вре­мя раз­ви­вал­ся как ни­ко­гда преж­де, из­да­ния, по­сту­пав­шие из Азии и с Ближ­не­го Вос­то­ка, тре­бо­ва­ли пе­ре­пе­чат­ки и рас­про­стра­не­ния сре­ди учё­ных Ев­ро­пы.

На про­тя­же­нии всей сво­ей даль­ней­шей жиз­ни он ре­зал пу­ан­со­ны букв раз­лич­ных ал­фа­ви­тов и да­же хо­тел вы­пу­стить из­да­ние, по­свя­щён­ное ис­клю­чи­тель­но эк­зо­ти­че­ским язы­кам, од­на­ко в по­след­ний мо­мент уже го­то­вые от­ли­тые ли­те­ры для кни­ги бы­ли укра­де­ны охот­ни­ка­ми за цвет­ны­ми ме­тал­ла­ми, ре­шив­ши­ми, что бук­вы сде­ла­ны из се­ре­бра. По­сле не­дол­гих по­ис­ков во­ров уда­лось най­ти, од­на­ко боль­шая часть ли­тер к то­му мо­мен­ту уже бы­ла рас­плав­ле­на в ско­во­род­ках на кух­не же­ной од­но­го из со­участ­ни­ков. По­зд­нее не­ко­то­рые из этих на­бор­ных ал­фа­ви­тов, как и дру­гие, вклю­чая рус­ский гра­ждан­ский, ста­нут не­отъ­ем­ле­мой ча­стью Manuale Tipografico, за­вер­шен­но­й вдо­вой Бо­до­ни и вы­пу­щен­но­й уже по­сле его смер­ти. Ско­рость ра­бо­ты Бо­до­ни так­же по­тря­са­ла. У опыт­но­го рез­чи­ка ухо­ди­ло до пя­ти ча­сов на один пу­ан­сон сред­не­го раз­ме­ра, в то вре­мя как Бо­до­ни, по сло­вам од­но­го из го­стей ти­по­гра­фии, был спо­со­бен сде­лать но­вый, от­но­си­тель­но не­слож­ный шрифт од­но­го кегля за два-три дня. Во вре­мя ин­вен­та­ри­за­ции его кол­лек­ции в 1840 го­ду бы­ло на­счи­та­но 25 735 пу­ан­со­нов и 50 994 мат­ри­цы — не­мыс­ли­мое по тем вре­ме­нам ко­ли­че­ство.

Из кни­ги мож­но узнать о том, что Бо­до­ни ещё при жиз­ни про­сла­вил­ся в пер­вую оче­редь как из­да­тель и пе­чат­ник; что спер­ва он бо­го­тво­рил Бас­кер­вил­ля и да­же от­пра­вил­ся в пу­те­ше­ствие к не­му в Ан­глию, пре­рван­ное из-за ма­ля­рии и так ни­ко­гда и не ­со­сто­яв­ше­е­ся, а поз­же по­но­сил его за из­бы­точ­ную де­ко­ра­тив­ность на­бор­ных ти­ту­лов; о на­сто­я­щей вой­не слу­хов и ре­пу­та­ций меж­ду Бо­до­ни и па­риж­ским се­мей­ством пе­чат­ни­ков Ди­до, со­про­во­ждав­шей­ся сле­ду­ю­щи­ми за­яв­ле­ни­я­ми в ад­рес ита­льян­ца, сде­лан­ны­ми в раз­ные го­ды Пье­ром Ди­до: «Ве­ли­чие букв, со­здан­ных им, де­ла­ет ошиб­ки в его кни­гах ещё бо­лее за­мет­ны­ми» и Фир­ме­ном Ди­до: «Как ли­те­ра­тор я про­кли­наю его из­да­ния, но как ти­по­граф я вос­хи­ща­юсь ими»; о пись­ме Бен­джа­ми­на Фран­кли­на, в ко­то­ром он от­ме­чал ви­ден­ны­е им кни­ги Бо­до­ни и его на­бор­ные шриф­ты, мяг­ко пе­ре­хо­дя к по­дроб­ным за­ме­ча­ни­ям от­но­си­тель­но фор­мы зна­ков и но­та­ци­ям. По­ми­мо соб­ствен­но био­гра­фии Бо­до­ни, из­да­ние вклю­ча­ет че­ты­ре при­ло­же­ния-эс­се: Ст­э­на Не­ль­со­на о тех­но­ло­гии на­рез­ки пу­ан­со­нов, о штам­пов­ке мат­риц и от­лив­ке ли­тер, Фре­да и Бар­ба­ры Волт­мер о пе­ча­ти на руч­ном пе­чат­ном стан­ке и ис­то­ри­ка шриф­та Джейм­са Мо­сли о про­пав­шем «три­ест­ском ли­сте» из пер­во­го, не столь объ­ём­но­го и слож­но­го по срав­не­нию с по­смерт­ным, из­да­ния Manuale Tipografico (1788).

Кни­га Ва­ле­ри Ле­стер оформ­ле­на из­вест­ным аме­ри­кан­ским книж­ным ди­зай­не­ром Джер­ри Кел­ли, на­бра­на уме­рен­но кон­траст­ной вер­си­ей мел­ко­ке­гель­но­го Bodoni от ITC, в то вре­мя как за­го­ло­воч­ный на­бор вы­пол­нен вер­си­ей от Bauer. В из­да­нии мож­но уви­деть боль­шие по­лос­ные и вну­три­тек­сто­вые ре­про­дук­ции ти­ту­лов книг Бо­до­ни, мат­риц и пу­ан­со­нов, пор­тре­ты со­вре­мен­ни­ков, зна­ко­мых и дру­зей ге­роя. На­вер­ня­ка нам хо­те­лось бы уви­деть ещё боль­ше при­ме­ров книг и шриф­тов Бо­до­ни, но ис­кус­ство­вед­че­ский и ти­по­гра­фи­че­ский ана­лиз его на­сле­дия не яв­ля­лись глав­ны­ми це­ля­ми это­го из­да­ния. За­ин­те­ре­со­вав­ши­е­ся чи­та­те­ли смо­гут най­ти не­ко­то­рые из его книг в Се­ти в элек­трон­ных биб­лио­те­ках, а об­раз­цы шриф­тов — в ре­прин­тах Manuale Tipografico, по­след­ний из ко­то­рых, с пе­ре­ве­дён­ны­ми на ан­глий­ский пре­ди­сло­ви­я­ми Бо­до­ни и его вдо­вы, был вы­пу­щен не­мец­ким из­да­тель­ством Taschen в 2010 го­ду.

По­сле про­чте­ния этой био­гра­фии Бо­до­ни стал осо­бен­но ин­те­ре­сен мне как че­ло­век, предвос­хи­тив­ший эпо­ху «Юни­ко­да» ещё в XVIII ве­ке. Кни­ги, вы­пус­кав­ши­е­ся им в ти­по­гра­фии гер­цо­га Пар­мы и в сво­ей част­ной ти­по­гра­фии, на­би­ра­лись ла­ты­нью, гре­че­ским, ита­льян­ским, фран­цуз­ским, ан­глий­ским и не­мец­ким, при этом сим­во­лы этих и дру­гих, бо­лее ред­ких и эк­зо­ти­че­ских язы­ков со­зда­ва­лись им са­мим. В 1806 го­ду по за­ка­зу па­пы Пия VII он из­дал Oratio Dominica, кни­гу, со­дер­жав­шую текст мо­лит­вы «От­че наш» на 155 язы­ках, спе­ци­аль­но для ко­то­рой бы­ло со­зда­но 97 эк­зо­ти­че­ских ал­фа­ви­тов, вклю­чая огра­ни­чен­ный на­бор ки­тай­ских иеро­гли­фов. Джам­бат­ти­ста Бо­до­ни, а по­сле его смер­ти и его су­пру­га, сво­им ре­ме­слом и усер­ди­ем слу­жи­л на бла­го и для раз­ви­тия ци­ви­ли­за­ции, ко­то­рую се­го­дня мы на­зы­ва­ем ев­ро­пей­ской. «Я бы­ла осве­дом­ле­на о тя­же­сти та­ко­го на­чи­на­ния, од­на­ко со­бра­ла все свои си­лы; моя лю­бовь к Не­му и во имя Не­го под­дер­жи­ва­ла ме­ня. Я от­важ­но всту­пи­ла в это пред­при­я­тие, да­бы Ита­лия и Ев­ро­па не бы­ли ли­ше­ны столь вы­да­ю­ще­го­ся па­мят­ни­ка ти­по­гра­фи­че­ско­го ис­кус­ства», — ­на­пи­шет о за­вер­ше­нии ра­бо­ты над Manuale Tipografico в его пре­ди­сло­вии вдо­ва Бо­до­ни Мар­га­ри­та Даль’Альо.